Из квартиры напротив две пары глаз неотступно следили за каждым его движением.
— Нервничает, — констатировал с удовлетворением Саас. Он взглянул на часы. — Позвоню ровно в одиннадцать, как условились. До тех пор пусть дозревает.
— Не люблю нервных, — с кривой усмешкой откликнулся Миллс. — Они непредсказуемы. Вот и этот, — он махнул в сторону окна, — вполне может отмочить нам парочку сюрпризов.
Имре вновь схватился за телефон. В приемнике Миллса послышался звук вертящегося диска, затем и голос их жертвы.
— Агентство «Ибус»? Добрый день… Будьте любезны, скажите, в вашей римской конторе по воскресеньям в это время дня работают или оставляют только дежурного? Моя дочь с зятем находятся сейчас в Риме, но я не знаю, в какую гостиницу их поместили… К сожалению, выходной день… Понимаю… Нет, завтра будет поздно… Они должны сегодня вечером выехать в Мюнхен. Благодарю. До свидания!
С минуту Имре сидел, переживая неудачу. Закурив сигарету, рассеянно смотрел в окно. Затем вдруг быстро встал и решительным шагом вышел из комнаты.
— Куда это он? — Саас опешил.
— Принимать ванну, варить кофе или по нужде в туалет, — меланхолично прореагировал Миллс. — На всякий случай наблюдай за подъездом.
Прошло несколько томительных минут.
— Ровно одиннадцать. Я звоню! — Саас направился к аппарату.
— На звонок он сразу появится, уж поверь, — буркнул Миллс.
Он оказался прав. Имре тотчас появился в дверях, держа в руках кофейную чашку. Он был в жилете, с расстегнутым воротом сорочки, узел галстука болтался на середине груди. Поставив чашку на стол, директор некоторое время пристально смотрел на аппарат, колеблясь, по-видимому, брать трубку или не брать.
Наконец все-таки решился.
— Слушаю, Имре!
— Интересуюсь, что вы решили? — Саас изо всех сил старался не выдать своего нетерпения.
На виске директора запульсировала жилка.
— Я еще не решил.
— Весьма сожалею. Ваше время для размышлений истекло.
— Окончательный ответ я дам завтра утром.
— Поздно.
— Завтра утром, я сказал.
— Полагаете, у вас еще есть шансы?
— Это вас не касается.
Саас глубоко вздохнул, лицо его исказилось гримасой, словно он собирался сказать собеседнику что-то глубоко оскорбительное и беспощадное.
— В будущем вам придется отказаться от наивных вещей, директор, — издевательским тоном начал Саас. — Например, от того, чтобы без конца трезвонить в Рим. Бесполезная трата денег.
От неожиданности Имре на мгновение потерял дар речи.
— Откуда вам известно, что я звонил в Рим? — Собравшись, он вновь заговорил спокойно.
Саас рассмеялся в трубку.
— Чудак-человек! Неужели вы все еще не понимаете? Вы полностью в наших руках. Мы знаем о каждом вашем шаге и будем знать впредь. Если бы вы верили в бога, — продолжал насмехаться Саас, — я бы еще поверил, что вы ждете чуда. Но чуда не произойдет, и со своей дочерью вы сможете говорить, только когда она будет уже в Мюнхене. Алло! Почему молчите? Я же знаю, вы не положили трубку.