– И?
– Хочу у Сергеича выкупить Настю, – уведомил Дмитрий.
– Смеешься? Да он нипочем ее не уступит. Клад, а не девчонка. К тому же у него на нее недвусмысленные виды. Не понимаю, и чего он ее еще не оприходовал.
– Потому что она против.
– Да ладно. Она же у него, считай, в невольницах. Податься некуда. Ссориться с ним никто не станет. Так что волен поступать как душе угодно, не опасаясь даже косого взгляда.
– Сергеич не такой. Кобель, конечно, старый и сволочь редкостная. Но он предпочитает добиваться своих любовниц. Всегда таким был. Я его еще до пандемии помню. Тот еще ловелас. Цветами осыпал, чуть не серенады распевал, в бесконечной любви клялся. Потом в лучшем случае месяц нежился в объятиях любимой, пока не загорался новой.
– Ох и затейник, – весело заметила девушка.
– И не говори.
– Так если он своего не добился, то и не отпустит ее, – пожав плечами, все же заметила она.
– Смотря что ему за нее предложить.
– Не переплатишь?
– С Настей-то? Вот уж нет. Эдак, глядишь, она еще и за всеми нами присмотрит. Реальное ведь золото.
– Дим, а ты, случаем, на нее глаз не положил?
– Ревнуешь?
– Так, самую малость.
Девушка полуобернулась на водительском сиденье и слегка развела большой и указательный пальцы, показывая эту самую малость.
– Не ревнуй. Даю слово, что ты у меня будешь любимой женой.
– Да кому ты нужен, индюк надутый.
– Ну, ты уж определись – либо ревнуешь, либо индюк надутый.
– Ладно. Можешь клеиться к ней. Разрешаю, – великодушным тоном произнесла она.
– Вот спасибо тебе, добрый человек, – делано обрадовался Дмитрий.
До пандемии Дятлов Анатолий Сергеевич, ныне всеми именуемый Сергеичем, был владельцем кафе. Заведение стояло на бойком месте, а потому пользовалось популярностью и приносило стабильный доход. Впрочем, не стоит отметать таланты самого хозяина. Оборотистый мужик, с несомненной предпринимательской жилкой. Не рохля какой, готовый постоять за себя хоть в суде, хоть без такового. Ну и шашлычник каких мало. Из любого куска мяса способен сотворить настоящий шедевр.
Когда пришла беда, потерял всю семью, родных и близких. Жену, сына с невесткой и внуков самолично убил и похоронил на семейном участке кладбища. Мало того, еще и уцелевшего камнетеса нашел, заказав ему надгробие. Причем в лучших традициях прежнего времени. Установил, конечно, слишком рано, не выждав годовщины. Но по такой жизни ведь можно и не успеть.
Пока суд да дело, сошелся с несколькими мужиками неробкого десятка. Да и где те робкие. Они или уж пометом вышли, белея косточками, или бегают в образе непотребном. Те, что предпочитают сидеть за оградой анклавов, по большей части не трусы. Просто нет в них духа авантюризма. Вот и Сергеич не имел шила в заднице. Правда, и в анклаве сидеть в подчинении у кого бы то ни было не желал. Так и осели особняком.