Сто восемьдесят тысяч в месяц предполагает под собой как минимум шесть в день. У них же пока только две девятьсот десять. Пока. Ага. Вот так легко.
Происходящее иначе как везением не назвать. Если бы всегда было такое изобилие дичи, то охотники купались бы в роскоши, пробавляясь редкими рейдами и проводя основное время с выпивкой и девицами легкого поведения. Имелись таковые даже в «Ковчеге», а то как же. Но не-эт. Большее время они проводят в опасных трудах, а не в праздности.
Бог весть о чем думала и чем занималась эта бездельница до этого, но тут Кнопка вдруг ни с того ни с сего разразилась лаем. А когда она нервничает та-ак…
Дмитрий резко развернулся, одновременно поднимаясь на колено. Именно в этот момент на крышу буквально вскочил очередной мутант. Высокий, плечистый, с непропорционально длинными руками, лоснящийся густым покровом коротких волос. На голове грива на манер гребней древнегреческих шлемов. Стремительность, сила и хищная грация дополняли образ вурдалака.
Все это пронеслось в сознании Дмитрия в один краткий миг. В следующий он уже нажал на спусковой крючок. Пули взбили волосы на груди, выбивая алые капли крови. Мутант взревел и замер на месте. Ненадолго. Но это фора.
Даже начинающему вурдалаку уже практически не страшна автоматная бронебойно-зажигательная пуля. Чтобы разрушить защиту и пробиться сквозь нее, нужно попасть в одно и то же место три раза кряду. Или не меньше десятка в круг диаметром не больше семи сантиметров. Не сказать, что для модификанта это столь уж невыполнимая задача. Но бесшумный автомат не имел такого боеприпаса.
Так что вурдалак ревел от боли и ярости. Уплотнившийся подкожный жир несколько сковывал его движения. Поток пуль имел весомое останавливающее действие даже для этого громилы за двести кило. Но это лишь отсрочка. Причем незначительная.
Нефедов повел стволом, и последние два выстрела пришлись в голову. Шестнадцатиграммовая пуля – это не баран чихнул. Пробить лобную кость этого мутанта ей, конечно, не под силу, как и оглушить его. Но ошеломить и выиграть чуть больше времени получилось.
Рядом зашелся в непрерывных хлопках автомат Ксении. Дмитрий еще отметил, что стреляет она вовсе не в его противника. Но что там у нее и как, выяснять некогда. Даже бросить мимолетный взгляд и то не получается. Остается только надеяться, что она пока управится сама.
Дмитрий разжал пальцы, и АМБ грохнулся о кровлю трансформаторной будки. При новых креплениях на коробе пулемета оружейный ремень только помеха. Рука скользнула к бедру и потянула револьвер-«хауду» двенадцатого калибра. Максимально возможный заряд, тридцатиграммовая пуля и четыре тысячи джоулей.