«Что за зверь или птица могли отложить такое здоровущее яйцо?» — недоумевал я.
Несколько недель назад я видел яйца динозавров в одной классной передаче по каналу «Дискавери». По сравнению с этим гигантским яйцом они казались фитюльками.
Оно точно не настоящее, решил я. Это скульптура. Да. Вот оно. Образчик современного искусства.
Кто-то вылепил его из гипса или чего-нибудь в этом роде. Вот почему миссис Хардести так им гордится.
Пока эти мысли проносились у меня в голове, миссис Ха перестала кружить. Она повернулась лицом к яйцу и обхватила руками его широкую середину.
Неужели она его обнимает?
Нет.
Я обомлел, когда она оттолкнулась от пола. Ее кроссовки упирались в яичную скорлупу. Она подтягивалась руками все выше… все выше…
В считанные мгновения она вскарабкалась на его верхушку. После чего повернулась лицом к окну. Она восседала на верхушке яйца!
Очуметь, подумал я. Должно быть, скорлупа у него толстенная.
Я наблюдал, как она обустраивается наверху. Она опустила руки на скорлупу.
Дейзи и ДеУэйн должны это видеть. Иначе они решат, что я все сочиняю.
Я тихонечко отполз назад, освобождая им место. После чего махнул рукой: давайте, мол, полюбуйтесь.
Не издав ни звука, они выглянули из-за дивана. Я видел, как их глаза полезли на лоб. Они качали головами, не веря в то, что видят.
Я отодвинул их назад, чтобы самому еще раз взглянуть. Голова шла кругом.
Ради Бога, что наша училка здесь делает? Высиживает она его, что ли?
Кто может вылупиться из такого яйца? Гигантский цыпленок?!
Да что ж это за чертовщина?
Училка глядела в окно. Руки ее покоились на верхушке яйца. Ее кроссовки болтались в трех футах от пола. Похоже, она там расположилась со всеми удобствами.
Отсюда надо убираться!
Эта мысль все время повторялась у меня в голове.
Но как?
Я до сих пор держал кота. Посмотрел на него. Он прикорнул у меня на руках. Красава.
Хотя бы из-за него можно не беспокоиться — пока. Интересно, долго еще миссис Хардести просидит на яйце? До самого ужина? Еще дольше?
Я привалился к спинке дивана. Опустил кота на пол. Скрестил на груди руки и ждал. Друзья тоже не двигались. Думаю, это было самое долгое время, что мы сидели спокойно.
Самый долгий день в моей жизни!
Время тянулось крайне медленно. За окном садилось налитое багрянцем вечернее солнце. Мне было видно вечернее небо и белеющая в нем половинка луны.
Послышался какой-то звук. Тихий храп.
Я выглянул из-за угла дивана. Да! Миссис Хардести по-прежнему сидела на яйце. Но ее голова поникла, и она тихонько похрапывала.
— Спит, — шепнул я друзьям.
Они переместились вперед. Глаза их были широко раскрыты. ДеУэйн вытянул руки над головой.