Я остался стоять на месте, напряженно раздумывая. Что если история, которую я прочел прошлой ночью, была правдой? Что если с каждым желанием, которое загадывает Марни, собака-призрак подходит все ближе?
Я был страшно напряжен. Каждый мускул в моем теле будто завязался узлом.
Что всего хуже, ко мне так до сих пор и не вернулась память. Я по-прежнему не мог вспомнить, что на самом деле происходило до злополучного удара током.
Почувствовав на плече чью-то руку, я подскочил. Повернувшись, я встретился взглядом с миссис Паркер.
Миссис Паркер шести футов ростом и очень стройная. У нее светлые волосы и голубые глаза. Выглядит она точь-в-точь как манекенщицы из журналов, что читает моя мама. Она приехала из Норвегии, по ее словам, там все женщины такие.
Теперь все наши пацаны мечтают смотать в Норвегию!
— Энди, о чем задумался? — спросила она.
— Э-э-э… о математике, — проговорил я.
Она засмеялась. Смех у нее чудной, будто канарейка щебечет.
— И почему я тебе не верю?
— Потому что я вру?
Она еще громче защебетала.
— А у нас на сегодня намечено очень-очень интересное выступление, — радостно сообщила она. — Конгрессмен Больц будет рассказывать, как он ездил в Вашингтон
Надо же, как интересно, подумал я. Если я найду себе местечко в задних рядах, глядишь, смогу хоть чуток покемарить.
— А еще он объявит победителя в конкурсе сочинений и вручит приз — пятьсот долларов.
При этих словах я наконец, окончательно стряхнул сон.
— Я могу выиграть, — сказал я. — Я много трудился над своим сочинением.
— Да, вполне можешь, — сказала миссис Паркер. — Думаю, твое сочинение будет лучшим. Почти наверняка. Только я не вхожу в судейский состав.
Я улыбнулся ей.
— Вот теперь я действительно думаю о математике, — сказал я. — А конкретно о числе «пятьсот»!
Прозвенел звонок.
— Удачи, — сказала миссис Паркер и направилась в класс.
* * *
На всех оставшихся уроках я только и думал, что о пятистах долларов. И о том, что миссис Паркер назвала мое сочинение лучшим. Так оно и будет, это уж как пить дать.
Эх… дурачина я, простофиля!
Второго такого во всей школе не сыщешь, это тоже как пить дать.
Как я мог думать, что у меня есть хоть малейший шанс?
На выступлении конгрессмена Больца я, вопреки задуманному, дрыхнуть не стал. Конгрессмен поведал несколько презабавных историй о сорванных деловых встречах и о том, как однажды вечером его случайно заперли в офисе.
Он был моложе, чем я ожидал. И вообще оказался мировым дядькой.
А потом пришло время объявлять победителя в конкурсе сочинений. Я выпрямился в кресле и вцепился в подлокотники. Затаил дыхание.