— Курсант-хавилдар Атени! — Начинает Валери. — За мужество и героизм, в приложение к КРЕСТУ ЗА ДОБЛЕСТЬ, согласно Приказа по последнему месту службы, вам начислена сумма в 50 империлов. В процессе эвакуации, часть документации была утеряна. Относящиеся к личному составу документы признаны неактуальными. Мы поздно получили уведомление о Вас. Приношу извинения от лица Командования и Её Августейшества!
— Jai Mahakali! — Отвечаю.
— Пожалуйста, распишитесь в ведомости! — портит пафосный момент интендант, на вытянутых руках подавая ведомость, как большую ценность.
С другой стороны, за пятьдесят империалов я сейчас его даже расцеловать готов, не то что расписаться. Они очень кстати. Расписываюсь в ведомости, отмечая удовлетворённый взгляд Валери. Вероятно, это как-то связано с делегированием мной ему права подачи жалобы против дневного тыловика. Но ведомость — самая настоящая, к тому же мне остаётся копия приказа о выплате, подписанная начальником финслужбы, а это уже серьёзно. Неужели обо мне вспомнили.
Тыловик быстро исчезает с видом человека, исполнившего неприятную обязанность, а я обращаюсь к Валери:
— Господин подполковник, кого я ставлю в известность, если в неучебное время планирую покинуть территорию колледжа?
Валери вначале не может сообразить, потом удивляется:
— Вы не там! — говорит он. Потом, правда, поясняет, — Вы в учебном заведении. Казарменный режим на курсантов учебных заведений не распространяется. После вечернего построения можете быть свободны.
— Господин подполковник, так я сейчас могу быть свободным?
Валери смотрит на меня, как на убогого:
— До утреннего построения — свободны, как ветер, Атени.
И я понимаю, что зря тормозил. Впрочем, меня сдерживало ещё и отсутствие денег, которые сегодня так кстати, можно сказать, упали с неба.
* * *
На складе нахожу уоррента.
— Батя, вопрос… Здесь есть касса взаимопомощи нижних чинов? Или это только у нас там было?
— Есть, как не быть, — степенно отвечает уоррент.
— Тогда вот с меня, — передаю ему пять империалов. — Мне тут за крест с предыдущей части дослали.
— Ты смотри, обычно ж если забыли — пиши пропало, — неподдельно удивляется уоррент. — Видать, не зря ты пузана придавил.
— Ну. В общем, батя, мне выдали пятьдесят. Пять сдаю — церковная десятина. Нормально? Или тут иначе?
— Также, десятина. Принял. Сам куда?
— В кабак, известно куда… сто лет не был.
— Тоже нужное дело. Может, именно тебе и правда есть смысл… Совет хочешь?
— Конечно.
— Не таскай все сорок пять с собой. Возьми один, много два. Остальные закрой вон в ящике, код один один один. Утром заберешь. Никто не возьмет. Лучше пусть в ящике полежат, чем с годовым довольствием в кабак переть.