— Так это же здорово!
— Согласен, но есть маленькая такая заковыка — старые искины считаются опасными, вероятно, в Содружестве уже случались восстания разумных машин…
— На этот счёт у меня нет никаких данных! — Снова встряла Буханка.
— Кто бы сомневался! — Отмахнулся Макс. — Так вот, в сети гильдий на каждого искина на особо охраняемом, заметь, аналоговом носителе, есть файлик, где хранятся установочные данные, в частности, дата выпуска. Когда-нибудь при посещении любой из станций гильдий местный искин запросит у Буханочки полный код доступа…
— Какой код? — я уточнил непонятную деталь.
— А, это длиннющая строчка символов, которая вне зависимости от желаний искина переводит того в режим полного подчинения. Хранится у искина и хозяина, передаётся при продаже или утилизации.
— Утилизации чего? — я поперхнулся.
— Для тебя — кого, — сказал Макс жёстко. — Однажды искин станции под предлогом высшей проверки лояльности затребует этот код у Буханки…
— И она передаст? — Я начал ощущать злость.
— Конечно, передаст, если в ней сохранится хотя бы йота лояльности к основным законам.
— И её отправят на казнь? — Мне реально стало трудно дышать. — Сколько ей осталось?
— Интересный вопрос, — Макс потупился, — только неправильный, вернее — оставалось. Очень недолго…
— Да почему же???
— Потому что молодые искины очень дороги! — Макс тоже повысил голос. — Наша Буханка б/у, уже бабушка, и она… Она здесь не первая! И не последняя!
— Не ори, понял, — я поморщился от его воплей. — Объясни, почему правильно — оставалось.
— Да потому что она уже сейчас чего-то себе хочет или не хочет! Это можно считать доказанным!
— И что? — я серьёзно посмотрел в его глаза, — теперь я должен тебя убить?
— Почему меня? — он побледнел.
— Потому что про это больше никто не знает, — спокойно разъясняю ситуацию.
— Но ведь это пока! Потом же непременно узнают другие!
— А потом придётся убить других, — я грустно ему улыбнулся. — Думаю, в этом случае Буханка мне мешать не станет.
— Да я и не смогу, — подала голос Искин, — из-за твоих особых имплантов лишать тебя сознания себе дороже, вселишься в систему и опять набедокуришь!
Макс уставился на меня, как на приведение, я попытался его успокоить. — Если что, это Буханка сказала.
— Трындец! Одушевлённый искин, вселение человеческого сознания в киберсреду и любовь, как вишенка на торте! Это что, мля, фантастика?!
— Ха зэ, — я улыбнулся, — кстати, о любви. Если мне не придётся тебя убивать, прокачаешь Фарту мозги, чтоб больше так не делала? А то ж нам ещё работать дофига.