Об этом могли что-то знать погибшие японцы, они общались с ней теснее некуда. Что же это за игры у них такие? Попробовать, что ли? И повод, вроде, подходящий.
— Буханочка, не бойся уже, всё прошло. Хочешь, поиграем, как ты предлагала? — спросил я задушевно, — ты я и Фарточка, а?
— Если ты сам этого хочешь…, — заговорила она, как вдруг подала голосок Фарту. — Только можно мне сначала вставить те камушки? Ну, пожалуйста!
Я, будто очнувшись, заметил, наконец, что она всё время прижимала к себе плюшевого медведя погибшей девочки! И никто ж не придал этому значения, настолько каждый был занят своими мыслями.
Усмехнулся. — Конечно, золотце наше, теперь-то уже всё можно.
Она деловито вынула кристаллы, протянула на ладошке, отодрала с шеи кожу, склонив голову, я вставил камни в пазы, как специально для них предназначенные. Фарту привела шейку в первоначальный вид, я, не удержавшись, потрогал это место, поцеловал…
— Так ты будешь играть или просто трахаться? — обиженно уточнила Буханка.
— Извини, что нужно делать? — я перестал тискать девушку, сел ровно, лишь слегка прижав за талию.
— И ты извини, — грустно сказала Искин, — но тебе взаправду придётся побыть моим внешним устройством…
Стоит ли говорить, что после этих слов в мозгу полыхнуло? «Что-то частенько я за этот день теряю сознание», — подумалось мне, когда перед мысленным взором рябь настройки соединения с киберсредой сменилась привычным уже «экраном». Первым на этот раз всплыло системное сообщение:
«Ваш статус — внешнее устройство;
Приоритет — высший;
Тема — симуляция эмоций расы хуман;
Уровень конфиденциальности — абсолютный;
Оболочка — исследование паразитных неуправляемых численных процессов в бортовой кибернетической среде;
Продолжить? Да/нет».
Я, мысленно хмыкнув, подумал, — валяй дальше, чего уж теперь!
— Поздравляю, теперь ты опять настоящая паразитная программа, горе моё, — появилось новое сообщение от Буханки, — когда пожелаешь прекратить, просто подумай «хватит, стоп, выход» или что-нибудь в этом духе, так что будь осторожнее с мыслями. Тебе предстоит познакомиться с Танака, готов?
— Да видел уже их, только я по-японски ни бельмеса!
— Это неважно, и так всё поймешь. Готов, спрашиваю?
После такого вступления я уже не особо решительно подтвердил готовность, уверенность поддерживала мысль, что в любое мгновенье могу выйти из игры.
Экран зарябил и пропал, я оказался в странной комнате с бумажными, разрисованными акварелью стенами, стоял босыми ногами на толстом матрасе во весь пол.
Татами же, ну, конечно! Сквозь дальнюю стену, словно через витраж, пробивалось заходящее, или скорей по-японски восходящее солнце, в его лучах на фоне танцующих в бамбуковых зарослях цапель застыли на коленках, чуть склонив головы, две щуплые фигурки, уже знакомые э… по другим роликам.