Солнце так палило, что не хотелось гулять, сидеть на солнце или в тени под деревьями, где кишели мухи. Лиза отправилась в Шроув, в его тихие комнаты, где было так же прохладно летом, как тепло зимой, поставила «Кима» на полку в библиотеке и взяла «Стоки и Компания». Следующие четыре часа она провела у телевизора.
В те дни, когда Лиза долго отсутствовала, ей всегда приходилось собраться с духом, прежде чем вернуться домой и снова встретиться с ним. Чем больше она узнавала Бруно, тем хуже, а не лучше становились их отношения, и по дороге домой Лиза размышляла над тем, как ужасно будущее: каждый день ей придется встречаться и жить вместе с Бруно или же — и она не знала, не будет ли это еще хуже, — уехать в школу по его выбору. Но и тогда ей придется видеться с ним, так как уик-энды и каникулы она будет проводить в «монстре», раз их прогонят из Шроува.
Его машина исчезла. Сердце у нее подпрыгнуло, потом провалилось. Скорее всего, это просто означало, что они с Ив куда-то уехали и вернутся к ужину. Она уныло вошла в дом. Ив была дома, одна, она собиралась жарить курицу, готовила приправу, а на огне кипели потроха.
— Куда он уехал? — Лиза больше не называла Бруно по имени, когда говорила о нем.
На лице Ив ничего не отразилось, ни счастья, ни печали, оно было лишено выражения, ее большие зеленые глаза пусты.
— Он уехал. Уехал навсегда. Он покинул нас. Лиза сразу же ощутила безграничное счастье, в ней ключом забили восторг и радость. Какое-то не по летам развитое чувство подсказало ей, что следует воздержаться от радостных криков и изъявлений восторга. Она не сказала ни слова, только молча посмотрела на Ив. Ее мать положила ложку, которую держала в руках, сполоснула руки под краном, вытерла их и обняла Лизу, крепко обняла ее.
В тот вечер они вместе читали Шекспира. Лиза читала за Макбета, а Ив — за леди Макбет. Как и предвидела Ив, там было много сцен, где леди Макбет настойчиво убеждает своего мужа убить старого короля, которые Лиза не смогла понять, но Ив не сердилась, когда Лиза неправильно произносила предложения или неверно ставила смысловые ударения. Затем они прослушали запись Симфонии Кончертанте Моцарта, а потом разговаривали по-французски, всего этого нельзя было делать при Бруно.
Лиза была так счастлива, что должна была бы спать беспробудным сном в ту ночь, но спала она неспокойно. Ей чудилось, что она слышит всякие звуки, скрип половиц, и глухой шум, и что-то тяжелое волокли вниз по лестнице. Это все могло быть во сне, трудно было разобраться, где явь, где сон. Например, у нее не было причин думать, что Ив не ложилась спать до четырех или пяти часов утра, только внутреннее чувство или догадка подсказывали ей это. Но уверена она не была — ведь в комнату матери она не заглядывала. Машина, которую, как ей показалось, она услышала в какой-то момент, возможно, проехала намного дальше от дома, чем ей почудилось, — не мимо двери сторожки, но в сотне ярдов от них по проселочной дороге.