с маленьким ребенком под боком. Есть же все-таки какие-то правила приличия, понимаешь.
Лиза ответила, что не понимает, но разъяснений не последовало.
— Считаешь, она думала, что он на ней женится?
— Надеялась, что женится.
— Да, ей, вероятно, было очень одиноко. Нехорошо, что он этим воспользовался.
Лиза рассказала ему о телефонном звонке и о том, какой Ив была потом, — тихой, озабоченной, а иногда словно испуганной.
— Что ж, она была влюблена, ведь так? — Романтичный Шон прижался губами к ее шее. Он гладил ее волосы. — Она любила его и думала, что потеряла его навеки, ее можно только пожалеть.
— Не знаю, как насчет любви, — ответила Лиза. — Может, и любила немного. Она хотела заполучить Шроув-хаус, вот в чем было все дело. Она хотела, чтобы Шроув-хаус принадлежал ей, быть уверенной, что ее никогда с ним не разлучат. Получить его она могла единственным способом: выйдя замуж за мистера Тобайаса.
Шон был поражен.
— Это неправда!
— Ничего не поделаешь. Именно так все и было. Сначала и до конца. Ив хотела стать владелицей этого поместья, чтобы все время жить в нем и быть уверенной, что имеет на это право, она хотела этого больше всего на свете. И это все, чего она хотела.
— Безумие какое-то. — Лиза почувствовала, как Шон покачал головой, потому что головы их лежали рядом. — Что же было потом?
— Он женился на другой, — ответила Лиза. — На Виктории.
Лизе было восемь лет, и сколько она себя помнила, она никогда не покидала Шроув. Раз в неделю мать ездила на автобусе в город за покупками, но Лиза никогда не просила взять ее с собой. Теперь, вспоминая об этом, она не могла понять, почему ни разу не сказала: «Можно мне поехать с тобой?» Запертая на замок в своей спальне или же запертая на замок в одной из комнат Шроува, она была вполне довольна или же просто принимала подобное положение.
— Это было неправильно. — Шон был настроен критически. — А если с тобой что-нибудь бы случилось?
— Ничего же не случилось.
— Пусть так. Ей повезло, но ты могла пораниться, или дом бы загорелся.
Лиза подумала, но не произнесла вслух, что лишиться дома было бы для Ив худшей из трагедий. Пожар в Шроуве она переживала бы гораздо сильнее, чем смерть Лизы, погибшей под развалинами.
— Если бы они узнали, что происходит, то тебя забрали бы и поместили в приют.
— Они не узнали, хотя я не понимаю, о ком ты говоришь.
— Ты не боялась?
— Нет, не думаю, что боялась, нет, никогда. Ну, немного после того, как появился тот, бородатый, но я ведь видела, что Ив с ним сделала, понимаешь? И это доказывало, что она всегда меня защитит. Больше всего я любила, когда меня запирали в Шроуве в библиотеке или в маленькой столовой. Там было так тепло.