— Довольно! — говоритъ Акро и садится на камень. — Я не иду больше. Я чувствую себя достаточно хорошо и внизу, у самаго берега.
— А ты, Лія?
— Я могу пройти еще немного. Выше будетъ прохладнѣе и подъемъ не такъ крутъ. Но я сдѣлаю, какъ захотятъ другіе.
И собравшись у камня, на которомъ сидитъ упрямый Акро, они спорятъ. Абела сначала смѣется, потомъ сердится.
— Ты — гадкое, неповоротливое существо. Тебѣ нужно оставаться дома, если ты такой плохой товарищъ. И не смѣйся, пожалуйста. Ты думаешь, что мнѣ будетъ скучно безъ тебя? Но вѣдь я могу брать съ собою Коро.
— А ты думаешь, что Коро пойдетъ съ тобою? — спрашиваетъ Акро, удобнѣе устраиваясь на твердомъ камнѣ и хитро улыбается.
И Абела внимательно взглядываетъ на художника, но Коро не замѣчаетъ этого. Онъ смотритъ только на Лію.
— Да, конечно! — Абела бросаетъ въ лицо Акро пучекъ серебристаго лишайника, — очень пыльнаго, такъ что это непріятно. — Теперь онъ не пойдеть со мною. Но всетаки ты — неповоротливое существо. И я совсѣмъ не люблю тебя.
Акро уже смахнулъ пыль лишайника со своего лица, — и онъ очень недолго помнитъ старыя обиды. Онъ протягиваетъ руку капризной женщинѣ.
— Ты не любишь меня, это правда?
— Не люблю, не люблю! И кромѣ того…
Но дальше она не можетъ говорить, потому-что ея губы заняты поцѣлуями. Ея маленькое тѣло прижимается къ широкой груди Акро. На рѣсницахъ блестятъ слезинки, но она смахиваетъ ихъ украдкой и шепчетъ тихонько, чтобы не услыхалъ никто третій.
— Мой сильный… Не сердись на меня.
Лія о чемъ-то думаетъ и смотритъ вдаль, туда, гдѣ лѣсъ граничитъ съ моремъ. Съ того самаго дня, какъ она отдалась Коро, какая-то новая дума положила легкую складку на ея лицѣ. И глаза смотрятъ всегда задумчиво и слегка печально.
— Лія, мнѣ кажется, что ты потеряла что-то дорогое, — и не можешь найти.
— Нѣтъ, Коро… Пока еще — нѣтъ. Но я боюсь, что это случится когда-нибудь.
— Ты не можешь жить только тѣмъ, что даетъ тебѣ жизнь. Тѣни прошлаго и призраки будущаго — все это безпокоитъ тебя.
— Твои мысли — мои мысли, Коро. Развѣ я виновата, что уже чувствую то, что еще не успѣло зародится въ тебѣ самомъ? Это придетъ.
Онъ слушалъ — и ему былъ пріятенъ голосъ подруги, но онъ не хотѣлъ вдуматься въ то, что значатъ эти слова. Онъ посмотрѣлъ на Абелу, которая извивалась, какъ веселая змѣйка, и разсмѣялся.
— Вѣдь ты пойдешь дальше, правда? — спрашивала Абела и гладила своей маленькой ладонью высокій лобъ скульптора. — Ты не будешь больше такимъ лѣнивымъ, ты пойдешь.
— У тебя такіе блестящія тонкія крылья — и ты такъ больно жалишь, моя пчелка! Развѣ можно спорить съ тобою? Дай мнѣ твою руку… Я поддержу тебя, когда ты устанешь.