— Но что онъ говоритъ о ребенкѣ?
— Что онъ можетъ говорить? — онъ работаетъ.
— Да, конечно! — задумчиво согласилась Абела.
Вечеромъ она говорила своему скульптору, который подъ вліяніемъ южной духоты сбросилъ съ себя свою одежду и работалъ совсѣмъ нагой, какъ та статуя, надъ которой онъ трудился:
— Кое-кто оказался неправъ. Что ты скажешь о послѣднихъ работахъ Коро?
— Да, это по крайней мѣрѣ не хуже, чѣмъ прежде.
— И ожиданіе ребенка не мѣшаетъ ему. Онъ знаетъ что его душа должна быть здѣсь.
Акро быстро повернулся и посмотрѣлъ на Абелу.
— Но скажи мнѣ, маленькая пчелка, онъ всегда будетъ работать?
— Пока онъ живъ, — я думаю.
— Дѣло въ томъ, моя пчелка, что его душа, которая вѣчно жаждетъ любви, неразрывно связана съ его искусствомъ. Если для его любви будетъ слишкомъ мало пищи…
— Онъ скучаетъ безъ Ліи. Онъ проситъ ее быть всегда съ нимъ вмѣстѣ въ мастерской.
— Если для его любви будетъ мало пищи, говорю я, онъ охладѣетъ и къ искусству. Это еще придетъ… Освѣти вотъ ту стѣну, пожалуйста. Я хочу прослѣдить игру тѣней на этихъ мускулахъ. Не слишкомъ ли они массивны, какъ ты думаешь?
— Не оставляй меня, Лія! Вотъ здѣсь я приготовилъ для тебя мягкое кресло, въ которомъ такъ уютно сидѣть… Когда я чувствую на себѣ твой взглядъ, мои способности удесятеряются. А сейчасъ у меня такое отвѣтственное дѣло. Ты понимаешь, — это опять будетъ нѣчто новое.
Попытка, можетъ быть, черезчуръ смѣла, но если она удастся — я проложу новую дорогу.
Мастерская Коро. Днемъ и ночью — всегда одинаковый, ровный и чистый свѣтъ. И съ гладкихъ стѣнъ смотрятъ на Лію наскоро набросанные этюды будущихъ работъ, — причудливо измѣненныя лица, тѣла, похожія на узловатые корни, открытые рты, изъ которыхъ, какъ будто, исходитъ зовущій голосъ, странныя сплетенія людей, животныхъ и растеній, которыя поползутъ современемъ по стѣнамъ зданія, теперь еще свободнымъ и шероховатымъ. Эту часть работы — прихоти юга — онъ взялъ на себя. На долю Акро досталось нѣчто болѣе ограниченное, но столь же отвѣтственное: статуи тѣхъ, которые умерли, но память о которыхъ должна жить еще долго; все, доступное простому, практическому уму изъ предназначеннаго для того же грандіознаго зданія. Имъ помогаютъ сотни товарищей съ искусными руками и понятливымъ воображеніемъ, товарищей, которые могутъ всецѣло проникнуться данной имъ идеей.
— Если ты хочешь, я останусь здѣсь.
Она сидитъ, откинувшись на спинку кресла, положивъ руки вдоль колѣнъ. Глаза у нея полузакрыты и она смотритъ соннымъ, мечтающимъ взглядомъ куда-то мимо Коро, вдоль, въ будущее. Складки широкой одежды скрываютъ то искаженіе формъ, которое вызвало въ ней материнство.