Мы дошли до "Плаща и бороды" меньше чем за полчаса. Гарротт лежал в довольно большой комнате на втором этаже, в чистой постели; при нём были служанка из гостиницы и парень из его отряда. Увидев нас, он обрадовался:
— Здоров будь, Стрелок! Хорошо тебя увидеть! И вам здравия, парни! — сказал он со своим жёстким имперским выговором.
Выглядел он неважно. Куцая, по имперскому обычаю, борода короткими темно-рыжими завитками обрамляла бледное лицо. Голубые глаза ввалились и потускнели, на лице было несколько ссадин.
— И тебе здравия, Гарротт! Как чувствуешь себя? Чем и куда тебя?
— Да рёбра сломаны и в ногу стрела.
Мы поговорили немного. Гарротт был заметно рад, что мы к нему пришли. У него воспалилась рана на ноге, ходить он не мог и скучал. Мне было интересно, где и кто его прихватил, и как он отбивался. Оказалось, на них действительно напали в Хантальском лесу, из засады. Разбойников было много, десятка три, и они были хорошо вооружены: все в кольчугах, с хорошим железом, и не меньше десятка — с арбалетами. Засаду устроили грамотно, не как обычные разбойники. Было заметно, что у них есть дисциплина. Госпожа со служанками ехали в карете, слуги ее — на трех телегах, да еще на трех люди Гарротта, числом полтора десятка. Возниц с телег и кареты сшибли стрелами сразу, потом забросали стрелами охрану, пятерых подшибли сразу, еще двоих подранили. И полезли сразу с трех сторон.
Гарротт был верхами, но коня тут же убили. Гарротт еле успел соскочить. Дальше началась беспорядочная схватка; разбойники, не обращая внимания на телеги с добром, пытались прорваться к карете. Почему-то лошадей, запряженных в карету и телеги, они не тронули. Гарротт, отбиваясь мечом (что он умеет как мало кто), добрался до кареты, успев по пути дать команду своим. Один из его молодцов запрыгнул на облучок кареты, другие попрыгали в телеги. Тут Гарротт и получил стрелу в ногу.
Они сумели вывести карету и две телеги (как раз с добром госпожи) и рванули по дороге. Разбойники погнались за ними пешим ходом, стреляя из арбалетов. Конечно, быстро отстали, но еще одного парня убили, а двоих подранили.
Гарротт думал уже, что обошлось, но оказалось, что у разбойников в лесу спрятаны лошади. Часа через полтора они снова догнали карету с телегами, которые двигались уже шагом, так как лошади устали. Но дело было уже в чистом поле, и у Гарротта было преимущество: больше арбалетов, да и стрелять из-за телег в противника, ничем не прикрытого, куда удобнее. Конных разбойников было полтора десятка, Гарротт с парнями стрелами положили шестерых, но остальные не отвязались, и пришлось взяться в мечи и алебарды. Неизвестно, чем кончилось бы дело (Гарротт получил топором по ребрам, спасибо панцирю, обошлось трещинами; тут он потерял еще троих убитыми и двух ранеными), но когда оставшиеся разбойники прорвались к карете и открыли дверцу, оттуда шибануло нестерпимо ярким сиянием, и все разбойники посыпались наземь, хватаясь за глаза. Гаррот с парнями их добили.