понять, соединились наши плоти или нет. Но мне было
невыразимо приятно. Она обняла меня своими горячими руками
и, шепча слова ласки, целовала губы, обдавая жаром
порывистого дыхания. Она совершала своим телом плавные
волнообразные движения, прижимаясь ко мне то животом, то
грудью. Ноги она забросила ко мне на спину, и я чувствовал
легкое покалывание ее каблуков. Но вот она сняла одну руку
с моей шеи и просунула между нами, осторожно, двумя пальцами
взяла мой член. Нежно помяв головку, она двинула его в
себя, и я почувствовал, как он медленно стал погружаться в
горячую мягкость ее тела. И как только он дошел до конца,
невыносимое наслаждение обрушилось на меня горячей волной и
утопило в жгучем безудержном водовороте удовольствия. В ту
же секунду задрожало и тело моей партнерши. Она издала
громкий протяжный стон и затихла. С минуту мы лежали, не
двигаясь. Потом она спрыгнула с дивана и, лукаво улыбаясь,
спросила:
- Ты доволен?
- Да очень! - я тоже встал и застегнул штаны.
Она с укором посмотрела на меня. - Почему же ты не
раздеваешься? Тебе стыдно?
- Нет, не стыдно. Но теперь как-то несвоевременно это
делать.
- И совсем нет, раздевайся, - она подошла ко мне и стала
снимать с меня пиджак.
Я быстро разделся догола. Она повела меня к столу и,
усадив в кресло, пристроилась на коленях.
- Пока ты не набрался сил, поласкай меня руками, - она
сняла со своих волос широкий веер из страусовых перьев
и стала обмахиваться.
Я стал целовать соски ее грудей и нежно тереть
пальцами бутон страсти между ног. Она вздрогнула и,
глядя на меня восхиженным взглядом, теребила мои волосы.
Вот такую историю, в правдоподобности которой я не
сомневался, она мне тогда повещала: - "В Индии есть один
чудесный художник. Сила его воображения настолько велика,
что он рисует без натуры, создает неповторимые шедевры. И
вот ему один богатый англичанин дал заказ нарисовать 53
красивых женщины для карт. Он принялся за работу и вскоре
на его мольберте появилась первая красавица - я. Красота
моя была настолько естественна и неотразима, что он влюбился
в меня и стал просить бога, чтобы он оживил неодухотворенную
картину. Тот внял его мольбе. Я проснулась однажды в его
мастерской и долго не могла ничего понять. Я прошлась по
комнате, разглядывая чудесные картины и незаметно для себя
вышла из комнаты в какой-то темный узкий коридор. До меня
донеслись голоса и я пошла на звук. Я увидела светлую щель
и догадалась, что это дверь, толкнула ее и она открылась. Я
оказалась в комнате, бедно, но со вкусом обставленной. За