кое дыхание обдало мне лицо. Я подхватил ее затылок рукой и
поцеловал пьяным бесчувственным поцелуем. Она не сопротивля
лась, не возмущалась. Она была пьяна до бессилия. Не столько
с желанием, сколько по привычке я стал мять ее грудь, пыта
ясь отыскать пот тканью платья твердую пуговку соска. Она
смеялась, как ребенок.
- Рэм, дурашка... ты щекочешь меня... Подняв платье, я
стал целовать ее ноги, ляжки и бедра. А она с хохотом поощ
ряла меня.
- Вот здесь, теперь здесь, так их, Рэм, так.
Я расстегнул пуговку ее трусов и опрокинул ее на диван,
стащил их совсем.
- Молодец, ловко, - смеясь, сказала она, пожирая меня
похотливым взглядом.
- Ты еще не поцеловал меня в живот, - воскликнула она,
приподняв платье, - ну, что же ты?
Я стоял, с восторгом наблюдая ее бесстыдные порывы.
- А ты раздвинь ноги. Пожалуйста.
Она широко разбросала по дивану обе ноги, открыв моему
похотливому взору свои прелести. Слегка влажное от пота тело
блестело, как стеклянное, а губки влагалища, узенькие и
длинные, приоткрылись, обнажив ярко-красный вход во влагали
ще. Безумство страсти сильнее разума. Я, позабыв все на све
те, бросился на колени и, схватив ее за ляжки, приник губами
к ней, чувствуя терпкий запах ее плоти и солоноватый привкус
горячих половых губ. Она корчилась от наслаждения, болтая
какой-то вздор. Ее руки теребили мои волосы.
- Подожди, - закричала она, - подожди, а то я кончу.
Я оторвался от нее и, поглаживая мягкий живот рукой, еще
и еще раз окинул сладострастным взглядом всю ее фигуру с
очаровательными складочками на изгибах талии. Она села и
поправила платье. Посмотрела на меня томным взглядом и про
шептала:
- Открой шторы.
- Зачем?
- Открой, пусть все видят.
- Что ты, так нельзя.
Она с сожалением покачала головой и, схватив меня рука
ми, потянула меня к себе.
- Сядь здесь, - сказала она, подвигая меня к самому
барьеру. Потом проворно расстегнула мои штаны, вынула член.
Долго она смотрела на него, зачарованная, взглядом сумасшед
шей, поглаживая головку своей рукой. Наконец, быстро подняла
платье и села на колени лицом к залу, вставив член себе во
влагалище. Осторожно двигая бедрами, она зашептала:
- Открой шторы, открой.
- Ты с ума сошла.
- Нет, но ты не представляешь, как будет приятно чув
ствовать на себе все их жадные взгляды. Открой!
Не знаю почему, но я послушался и отдернул штору. Она
довольно улыбалась, облокотившись о барьер, и стала осматри
вать зал горящим от похоти взглядом. На нас стали обращать
внимание. Я закрылся шторой и из зала нельзя было увидеть,
что она сидит у меня на коленях. Но вид ее без слов говорил