которые лучше всего позволяли рассматривать желаемое. Ее жи
вот цвета слоновой кости со вдавленным пупком, мягкий и
вздрагивающий, как подушка из нежного атласа, был божествен
но прелестен, хотелось положить на него голову, закрыть гла
за и забыть все земное в сладостном сне. Капли пота увлажня
ли кожу, придавали ей свежесть и липкость. Ощупав ее взгля
дом до крашеных ногтей на пальчиках ног, я снова взглянул на
ее лицо. Оно пылало. Яркий румянец залил ее щеки. Глаза
сверкали, рот приоткрылся. Секунда, и я был возле нее. Об
хватив тонкую, гибкую талию рукой, я прижал ее мягкий живот
к себе. Мой напряженный член уперся головкой в волосы лобка,
вторая моя рука проскользнула ей между ног. Палец нащупал
пухлые горячие губы влагалища и погрузился в узкое липкое
отверстие. Она издала тихий сладкий стон радости и шевельну
ла бедрами.
- Тебе хорошо? - прошептал я.
- Молчи... Ни слова... Ах!
Я стал целовать ее груди и ложбинку между ними. Она гла
дила своими руками мои спину и бедра. Постепенно я перелез
на нее. Безвольно раскинув ноги и закрыв глаза, она замерла
в ожидании. Мой член уперся в нее и нужно было одно движе
ние, чтобы он вошел внутрь. С большим трудом, будто через
десятки резиновых колец, мой член стал медленно вонзаться во
влагалище, вызывая судоржные подергивания всего ее тела. На
конец, он уперся во что-то твердое и горячее, щекотавшее го
ловку. Девочка положила обе свои руки мне на ягодицы и при
жала меня к себе, чтобы я не двигал телом. Я понял ее. Ни на
минуту не вынимая члена из нее, я стал кругообразно двигать
бедрами и его головка стала нежно и ощутимо тереться об уп
ругое дно влагалища. Веки ее дрогнули и она открыла глаза,
светившиеся детской радостью и умилением.
- Как хорошо! - вздохнула она.
- Двигай медленней.
Она стала помогать мне, волнообразно изгибаясь. Прошел
час, а мы все пили и пили по капле безудержно растущее нас
лаждение. Я давил головкой члена в глубине ее влагалища и от
прикосновения к чему-то твердому она нервно вздрагивала и,
прикрыв глаза, протяжно стонала. Среди общей все возраста
ющей сладости судорги апогея наступили внезапно. И я и она
одновременно кончили. Несколько минут мы лежали молча и не
подвижно на кровати, наслаждаясь блаженством бессилия.
- Ты доволен? - тихо спросила она.
- Очень доволен. А ты?
Она засмеялась и, повернувшись ко мне, поцеловала в гу
бы. Потом спрыгнула с кровати и, грациозно двигая бедрами,
прошлась по комнате, искоса поглядывая на себя в зеркало.
- Как тебя зовут?
- Эфира.
Она подошла снова к постели, погладила тонкой изящной