— Но, Клим Пантелеевич, вы не привели доказательств того, что мой муж и актриса Сафронова были любовниками, — едва сдерживая слёзы, вымолвила Антонина Андреевна.
— На листе, вырванном из записной книжки, с надписью «На Мавринской может случиться убийство» остался продавленный след от письма на предыдущем, верхнем листке. Чтобы он был лучше заметен, мне пришлось посыпать на него порошком от карандашного грифеля. В результате проступила строка «Саша, я твоя навеки. Прости». Вчера, я заметил у госпожи Сафроновой тот же самый блокнот, и абсолютно уверен, что линия отрыва этого листка совпадёт с линией отрыва в записной книжке. Как минимум, госпожа Сафронова подлежит ответственности за недонесение властям подготавливаемого тяжкого преступления — смертоубийства купца Иванова Васи. Но это уже дело суда.
Поляничко тут же подошёл к актрисе и велел:
— Соблаговолите предъявить.
— О чём вы? — подкатив глаза, наиграно удивилась театральная дива.
— Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
Сафронова безропотно открыла сумочку, и передала начальнику сыскного отделения записную книжку. Поляничко открыл её, нашел вырванное место, взял у адвоката листок и приложил — линия отрыва совпала.
— Подлец, какой же ты подлец! Я так и знала, что ты мне изменяешь! — жена Шилохвостова горько разрыдалась. — Теперь я понимаю, зачем ты вернулся в этот дом. А мне сказал, что забыл очки…
Повисла тишина. Только было слышно пение диковинных птиц и хриплое дыхание заведующего ломбардом.
— Позволите вопрос? — Краснопеев поднял руку, как гимназист.
— Пожалуйста.
— А почему укол пришёлся именно в пятку?
— Пятку спящего человека легче ухватить и удержать, став к нему спиной, если он вдруг проснётся. Да и заметить след от укола не так просто. К тому же, всегда можно подумать, что человек просто наступил на что-то острое.
— Вы сказали, что господин Шилохвостов и раньше носил с собой шприц, но не смог им воспользоваться. По вашим словам, он прятал его в футляре. Как вы это установили? — поинтересовался доктор Нижегородцев.
— Ещё за столом, я обратил внимание, что Александр Николаевич достал очки из кармана, а не из футляра, который весь вечер находился на столе. И когда он собирался уходить, то очки так же убрал во внутренний карман пиджака, а футляр — в боковой. Согласитесь, это странно. Вот я и подумал, что шприц «Рекорд-Брюно» прекрасно в этом футляре помещается. Кстати, футляр и сейчас лежит на столе, но теперь уже, очевидно, с очками. Возможно, в нём остались капельки той ядовитой смеси, которой он и был наполнен. В данном случае, эксперт-криминалист сможет это выяснить. Стало быть, появится ещё одна очень важная улика.