Это было предчувствие, которое появляется внезапно и остро. Не понравилась Любе машина, что ехала ей навстречу. Обычный жигуленок. С грязными пятнами на дверцах и номерах. Он будто вылез из грязной ямы. Хотя мало ли откуда ехала эта машина. Может из деревни.
Люба пыталась убедить себя, что она пересмотрела криминала, но свернула на соседнюю улицу. Оставалось пройти совсем немного, ^ке виднелся ее дом. Машина свернула за ней, потом проехала вперед и остановилась. С заднего сидения открылась дверь. Вышел мужчина.
— Красавица, где здесь пятый дом? — спросил он, перекрикивая шум дождя.
— Вам назад вернуться надо. — ответила она.
— Он хоть с какой стороны? Полчаса катаемся и найти не можем. — мужчина подошел к ней. Люба инстинктивно сделала шаг назад. Он ей не нравился.
— Вот он, синий, с левой стороны, — ответила она, показывая рукой на крайний дом, что стоял в начале улицы. Все было машинально. Люба не учла, что в этот момент повернулась на миг пол буком к нему. Миг, ей зажали рот рукой и потащили в сторону машины. Она попыталась сопротивляться, но все происходило слишком неожиданно. В машине она попала в чьи-то медвежьи объятья.
— Сиди спокойно. Только прокатимся в одно место и отпустим. — ответил медведь.
От испуга Люба не могла ни то что шевелиться, слова сказать. Пахло алкоголем. Бензином. Машина то и дело виляла на дороге. Мужчины молчали. Их было трое. Двое ехало с ней, один за рулем. Сон? Кошмар? Нет. Ручка сумки с учебниками, которую она так и не выпустила слишком сильно впивалась в кожу. Во сне не больно. Только что происходит?
Дни, проведенные в страхе, показались каким-то одним сплошным днем. Старая двухэтажная дача. Доски давно рассохлись. Сквозь щели можно было видеть улицу, чувствовать ветер. А если прислонится к щели щекой, то почувствовать прохладу дождя. Эта прохлада оседала бризом на разгоряченном лице. Температура. Жар. Любе казалось, что ее медленно поджаривают на сковороде. Порой все это сменялось на холод. Она мерзла и не могла согреться. Кутаясь под курткой и лежа на дырявом матрасе, Люба пыталась согреть и ноги и тело. Но куртка была слишком короткой. Она дала себе слово, что если выберется отсюда живой, то будет носить только длинные пальто. И теплые. Пусть немодно, зато тепло. Будет тепло. Сейчас холодно.
А в книгах и фильма героине пытались бороться, пытались сбежать. Она оказалась плохой героиней. Испуганной и слабой. Ей бы не дали главную роль. Скорее роль побитой собаки. Именно так она себя и чувствовала. Хотелось выть и скулить. Но она молчала, прикусив губу. Порой до крови. Страшно. Холодно.