— Что показал допрос террориста?
— Террорист, как я уже сообщал Вашему Императорскому Величеству, еще на площади, сразу после взрыва, кричал о том, что это месть вам, Ваше Величество, и моему королю, за гибель французской Коммуны, а также лично вам, за гибель революции в России.
Поднимаю бровь.
— В России? Террорист — русский?
— Точно так, Ваше Императорское Величество. Некто господин Дикгоф.
Прикрыв глаза, молчу несколько мгновений, борясь с новой страшной вспышкой гнева.
Холодно уточняю:
— Надеюсь, его выпотрошили?
Делла Торретта с готовностью закивал:
— В ходе довольно жесткого допроса, арестованный дал показания, на основании которых были арестованы еще несколько человек, включая организатора покушения — господина Савинкова.
Тяжело смотрю на маркиза. Наконец, прервав молчание, едва сдерживаясь от переполнявшей меня ярости, четко выговариваю:
— Я желаю получить. Протоколы допросов этих… Лиц. И, я. Очень страшно. Желаю. Получить в свои руки… моих подданных. Это мое желание, маркиз.
Последние слова были произнесены в крайней степени недобро.
Личный посланник Виктора Эммануила III замялся, подыскивая слова.
— С протоколами я думаю проблем не будет, Ваше Величество, а вот с подданными сложнее… Они совершили преступление в Италии, покушались на итальянскую принцессу и, соответственно, находятся в руках итальянского правосудия…
Но, увидев темное пламя ярости в моем взгляде, маркиз поспешил добавить:
— Но в любом случае, я передам ваши желания Его Величеству. Как минимум, я не ожидаю каких-то сложностей с допуском русских следователей к арестованным, а равно с включением ваших людей в следственную группу.
Безумным усилием воли сдерживаю свои эмоции. Да, надо успокоиться. Гнев плохой советчик. Месть — блюдо, которое подают холодным.
Да, к чертям собачьим все эти идиотские умничанья!
Нет-нет, остановись.
Делаю несколько глубоких вдохов-выдохов. Успокойся, глупец, поссорившись с маркизом ты ничем делу не поможешь. Используй то, что возможно. Оберни все в свою пользу. Очень сомнительно, что даже мои палачи смогут слишком многое узнать, ведь те же расследования гибели Николая Николаевича и взрыва на Пасху все равно мало что дали. Так наверняка будет и здесь. Допрос пешек, даже таких крупных, как Савинков, наверняка ничего не принесет. Не та Игра. Очень, очень большая акула где-то рядом нарезает круги вокруг меня, и я просто-таки кожей чувствую ее холодный беспощадный взгляд. И она, судя по всему, уже где-то совсем рядом.
Не глупи. Не гневайся. Они ждут такой твоей реакции.
В этом их цель.