Цаголов в сопровождении вестового и нескольких работников штаба объезжал фронт, останавливаясь у окопов, разговаривал с бойцами, сидевшими за брустверами в ожидании новой атаки.
Породистый конь плясал под ним, возбужденный горячностью седока. Одергивая его, Георгий еще больше волновался, горел нетерпением. Голос его окреп. Слушая его призывы, бойцы зажигались тем же нетерпением.
— Отступать нам некуда, товарищи! Это должен понять каждый. За спинами у нас — наши очаги, жены и дети… Позор тем, кто забудет об этом и побежит, увлекая за собой врага… Пусть деникинская сволочь узнает, что потомки легендарных нартов умеют кровью платить за любимую свободу… Смело, товарищи! Дело Советов непобедимо…
— Умрем все, но не пустим зверя в наши дома!
— Сами убьем труса!
— Старая Кяба права: тот не мужчина, кто в такой час захочет греться у домашнего очага. Сегодня только у боевого огня всем согреваться! — разноголосо и возбужденно кричали из окопов.
— Будь спокоен, Георгий! Кто останется жив, тому не придется краснеть перед большевиками за своих односельчан!
— Сегодня, как никогда раньше, нам нужна дисциплина, — продолжал Цаголов. — Вы должны слушать каждое слово своих командиров, не стрелять без команды и помнить, что ни один патрон не должен быть выпущен вхолостую… Только так мы сможем выполнить нашу боевую задачу и отогнать врага от наших очагов.
Ехали дальше. У пулеметного расчета балкарцев задержались дольше. Соскочив с коня, Георгий осмотрел пулемет, уже оскалившийся зубьями патронов. Пулеметчики — веселые востроглазые парни — стали в один голос жаловаться:
— Нам много патронов нужно, мы в центре…
— Давай скажи, молодой начальник, пусть нам больше дисков принесут…
— А так, машинка хорошая, дай бог здоровья тому, кто ее придумал… Мы из нее будем так бить, что контра поспешит ноги унести.
— Неплохо говоришь, товарищ. Только ты забыл, что и у контры есть пулеметы… Пожелаешь ли ты здоровья изобретателю, когда они ударят по нас? — лукаво спросил Георгий. — А что касается патронов, то напрасно хочешь обобрать соседей. Я не спец, но и то вижу, что фланги не в меньшей опасности, чем центр. Стреляйте экономно.
— Если контра подойдет с пулеметами близко, отбивать их машинки пойдем, — весело похвастал светлоглазый приземистый балкарец.
— Без приказа ни шагу ни вперед, ни тем более назад… Знайте, дисциплина сейчас решает наш успех.
— Это мы понимаем, начальник! Балкарцы не подведут осетин. Балкарец — брат осетину…
В самом центре фронта, за изгибом обрывистого берега Астаудона стояла одна из пушек. Красноармейцы, так и не дождавшись желанных снарядов, снимали с нее замок, ожесточенно матерились, считая, что соседи — балкарцы справа и осетинские мусульмане из Магометановского слева — не понимают этих отборных словечек.