— Конечно, Ваше Императорское Величество! Сделаю все возможное! — С придыханием выдал Михаил Ильич, прекрасно понявший намек. Откажись он или начни артачится — сразу и уйдет. Император ведь явно недоволен тем, что увидел. И сортир… как же он о нем не подумал. А там какие-то творцы догадались всякие пакости «шоколадной краской» на стенах написать. Стыдоба! Позорище! И ладно бы Николай Александрович прошел мимо, фыркнув. Так нет — стоял и внимательно читал, даже спрашивал совета, пытаясь разобрать не вполне ясно изображенные буквы. Словно бы издеваясь над бедным управляющим, что стоял рядом и судорожно хватал воздух от переполнявших его чувств.
— И не тушуйтесь. Неделю вам сроку. Подумайте о том, как видите свой завод в будущем. Что вам нужно? Какие потребности имеете? И приходите на прием. Поговорим. А вы, Константин Николаевич, постарайтесь раздобыть к этому моменту подробную карту прилегающих к заводу территорий и выяснить, в чей они собственности.
— Сделаю Ваше Императорское Величество, — кивнул глава Морского ведомства.
— Также на ваши плечи, ложится задача по сбору вот этих сведений, — произнес Император и, вырвав несколько листков из блокнота, протянул их двоюродному деду. — И листки не заиграйте. Как себе перепишите, верните.
— Да, конечно… — выдохнул тот, не понимая, что и ответить. Кого и чего там только не было. И какие-то химические производства, и электрики, и оптики, и специалисты по сварки металла, и строители, и многие, многие другие.
— И главное, господа, держите язык за зубами. Не нужно рассказывать всем и каждому о грядущих изменениях. А то набегут спекулянты, взвинтят цены, и мы попросту не потянет задуманные масштабы. Да и Крамп может вполне отказаться. Преждевременные слова о сотрудничестве могут выйти боком. Или нам, или ему. Надеюсь, вы меня поняли?
— Так точно, Ваше Императорское величество, — охотно и практически синхронно произнесли они.
Не скажут? Вполне вероятно. Но это никак не помешает им проводить предварительных консультаций и переговоров. Для умного человека — достаточно. Так что промышленные круги отчетливо возбудятся и заинтересуются Константином Николаевичем. А это, в свою очередь, укрепит его положение. Отсутствие же конкретики серьезно затруднит спекуляции. Во всяком случае, на Император на это рассчитывал. Тем более, что, строго говоря, Балтийский завод не стоял на балансе Морского ведомства. А значит мысли если и возникнут, то в отношение других объектов…
1889 год, 20 апреля. Санкт-Петербург
Минуло уже чуть более, чем полгода с момента попадания нашего героя в тело Николая Александровича при весьма печальных обстоятельствах. И весь этот небольшой отрезок, по сути, делился на две неравные части — до и после домашнего ареста Великого князя Алексея Александровича. Если до этого случайного события, сделанного на нервах, новоявленный Император мог еще рассчитывать на относительно спокойное решение всех своих затруднений. То после — нет.