Хотя, меня отставками пугали все, кому не лень — но почему-то среди присутствующих, желающих увольняться в этот раз не оказалось… Наоборот, на меня был хоть и завуалированный — в рамках приличия, но довольно плотный «наезд».
Первым, хоть и спокойно но, довольно резко высказался недавно назначенный обер-прокурор Святейшего синода Самарин:
— Вы, Ваше Величество, укоряете нас — что мы не хотим Вам служить. Нет, мы — по заветам наших предков, служим не за страх — а за совесть! А что против нашей совести, то мы делать не будем…
— «По заветам наших предков», уважаемый Александр Дмитриевич, — у меня, аж ноздри раздувались от холодной ярости, — я Вам голову снести с плеч должен — за Смуту в государстве, что Вы со товарищи разжигаете!
Тот, сжал голову — ещё «не снесённую», в те же плечи — на которых она ещё покоилась и, с ужасом пялился на меня — как будто не узнавая.
Я помолчал, успокаиваясь, затем с ехидцей спросил:
— Что я Вас ЛИЧНО(!!!), «против совести» делать заставляю, не подскажите часом?… Ну, смелее!
Уже не так спокойно, а наоборот — краснея, бледнея и слегка заикаясь, Самарин поведал мне суть возникших у нас с ним разногласий. Выслушав их, мне ничего не оставалось — как только развести руками: оказывается не так давно, по «моей» телеграмме было допущено какое-то «величание» и молебны на могиле какого-то неведомого мне митрополита Иоанна в Тобольске!
ОФУЕТЬ!!!
Реципиент, успел напоследок нагадить в делах церковных: в которых я вообще — ни ухом, ни рылом, однако…
Мало того, к делу каким-то боком замешан Распутин, митрополит Петроградский и его коллега в далёком Тобольске, епископ Варнава.
Я, откровенно стебаюсь:
— И, всего то? Я уж подумал грешным делом — гомосеков Вас заставляю венчать, господин обер-прокурор! И из-за этого, стоит Верховному Главнокомандующему — в сей грозный для страны час, нервы шатать?!
Насладившись произведённым эффектом, продолжаю:
— Старец Григорий которого Вы здесь облаяли, кстати, на деле более верным «заветам наших предков» оказался: он, не прекословя воле Царя, отправляется в составе «Великого посольства»…
Обращаюсь с укоризной ко всем:
— А вы здесь бунт против Самодержца устроили!
Конечно, дело было не в Распутине — шла ожесточённая борьба за влияние, за власть, за заветное место у бюджетной кормушки.
Переждав лёгкий радостный переполох по поводу: что этот сильнейший «раздражитель» (да, не один — а целых два!) скоро на какое-то время «аннигилируется» и, вполне его мысленно разделив, я задумчиво глядя на Самарина, проговорил:
— Пожалуй, как и «Святая Инквизиция» — ваш «Священный Синод», уже себя изжил: пора отделять церковь от государства и образовывать независимый Патриархат Русской православной церкви — чтоб, ваши епископы варились там в своём «собственном соку» и, что угодно на могилах друг у друга творили… Как Вы считаете, Александр Дмитриевич, кому такое можно поручить? Может, Протопресвитеру военного и морского духовенства Георгию Щавельскому?