Ну вот, это она и есть, редиска. Хрупай ее, внучек, хрупай. Самые витамины в ней. Откуда, говоришь, огород этот у меня? Да прадед твой оставил. Он всю жизнь шахтерил, уголь во-о-н под той корявой горкой взрывал да наверх таскал. Стакановцем был. Про него еще в газетах пропечатали. Как, говоришь, правильно — стахановец? Ну, не знаю. А только батя мой, как приползет со смены, стакан-другой примет, и дрыхнет без задних ног. Да и без передних тоже. Вот потому и стакановец. С утра — снова под горку: «Принимай, — кричит оттуда, из недр-то, — родина, уголь!». Как все вырыл, что было в горке, так что она даже просела, тогда и ушел на пенсию. А пенсия у него была, я тебе скажу, внучек, вон как тот лопушистый сорняк, который ты оставил. Ага, вот этот. Хрен называется. Тогда у нас за домом только он и рос. Вот им только и питались всей большой семьей — папка-то нас, детей, между забоями и запоями, настрогал — будь здоров! И жарили этот хрен, и парили. Пока не охренели совсем с такого рациону. Ну, вот тогда батя и решил огородом заняться.
А тут за домом целина была. Твердющая — лопата не лезет. И бурьяну — заблудиться можно было! Ну, с бурьяном батя разобрался запросто — с одного конца огорода пал пустил, на другом с ведром воды встретил. Да мало его оказалось, одного-то ведра… Долго тогда пожарники тушили поселок. А больше всех им папка, прадед твой, то есть, помогал. Ему еще тогда даже медальку дали, «За отвагу на пожаре», и в газетке портрет его пропечатали. Ну вот, огород-то он расчистил, а копать сил никаких нет. И что ты думаешь, удумал прадед твой? Он еще с шахтерской поры натаскал домой взрывчатки — ну, мало ли, вдруг в хозяйстве сгодится? Вот и сгодилось: наковырял ямок по всему огороду, заложил в них динамиту-то, да как даст! Огород разом взлетел на воздух, а когда обратно упал, ничего копать и не надо было. Знай, тыкай в землю семена да рассаду — такая она вся рыхлая сделалась. Да только когда батя за семенами домой пошел, смотрит — а дома-то и нету! И мамки с ним. И еще три соседних дома как корова языком слизнула. Правда, мамка к обеду вернулась, аж из-за речки. И ни царапины на ней! Только заикалась с той поры, бедная!
Эк меня растащило на мемуары! Погоди-ка, внучек, я еще одну самосадину скручу… Ну вот, дом наш батя собрал обратно по бревнышку — мамка показала, куда она с ними улетела. Соседи — те тоже заново отстроились. Но еще долго прадеда твоего в чем-то подозревали, даже участковому на него показали. А прадед-то твой, он не дурак — уже тогда газеты почитывал. Говорит — ничего не знаю, сам пострадал. Тут, говорит, НЛО на днях летал над огородом, может, он чего кинул? Ну и опять про него газеты пропечатали. И с тех пор стали к нам без конца шастать эти, как их… Уф, не упомню! А, ну да, уфологи. Прямо житья от них нет. Все грядки перетопчут, ежели не уследишь, все чего-то ищут. А потом огурцы с грядок пропадают. Ну вот, опять лезут со своими приборами. А вон, гляди, и НЛО! Ой, и какие-то уродцы зелененькие через ограду полезли! А ну, кыш, кыш! Пошли вон отсюда! Гони, их, тоже, внучек, к чертовой бабушке! А она уж их там, после макового отвара-то, встретит как надо!