– Алло? – говорю.
– Кирсти, – голос звучит мрачно и похож на мужской.
– Да?
– Прекрати совать нос куда не следует, иначе пожалеешь.
На том конце отключаются.
Я роняю телефон на стол, как будто это раскаленный уголек. Какого черта?
Дрожащими руками я беру телефон и, топая, взбегаю по лестнице. Я врываюсь в спальню, где Доминик задергивает шторы. Он поворачивается и бледнеет при виде моего лица.
– Кирст? В чем дело? Что случилось?
– Кто-то позвонил, – запинаясь, бормочу я. – Мужчина. Он был скрыт… ну, номер. Они знают, как меня зовут. Они угрожали мне.
– Угрожали? Какой мужчина?
– Они сказали, что я сую свой нос куда не следует. Они сказали, что я об этом пожалею. Господи, Доминик. Кто это мог быть? Это мог быть Мартин?
– Кирсти, помедленнее, я ничего не понимаю.
Я через нос втягиваю в себя воздух и выдыхаю его через рот, затем тяжело опускаюсь на кровать и пытаюсь все объяснить:
– На мой телефон позвонили.
– Так. – Взгляд Доминика полон тревоги.
– Номер не определился, поэтому в первый раз я не ответила. Но они позвонили еще раз, и тогда я ответила.
– Что они сказали? – Доминик прищурился.
– Они обратились ко мне по имени. Они сказали, чтобы я прекратила совать нос куда не следует.
– Они так и сказали?
– Угу. Потом они сказали: «Иначе пожалеешь». – Я судорожно вздыхаю. – Как ты думаешь, кто это мог быть? Наверняка Мартин, а? Вчера ночью я заглядывала в его баки. Возможно, я наткнулась на что-то и он решил меня отпугнуть.
– Иди сюда.
Я прижимаюсь к мужу и пытаюсь успокоиться, но голос из телефона продолжает звучать у меня в ушах. На голос Мартина не похоже – ниже, угрюмее. Но Мартин мог намеренно изменить его, чтобы я не узнала.
– Дай взглянуть на телефон, – говорит Доминик.
Я выкручиваюсь из его объятий и передаю ему телефон. Он смотрит на экран и хмурится.
– Что там? – спрашиваю я.
– Ничего. Все как ты сказала, один пропущенный вызов с неопределенного номера и еще один, на который ты ответила. Если тебе угрожали, нам следует вызвать полицию.
Я киваю и сжимаю руки, чтобы они не дрожали. Я не уверена, что в полиции мне поверят. Ведь это будет третий вызов за последние несколько дней.
– Может, мне позвонить? – предлагает Доминик.
– Да, пожалуйста.
* * *
Мы сидим в гостиной и ждем полицию. Доминик налил нам обоим по чашке чаю, и я пью раскаленный напиток, не обращая внимания на обожженные язык и небо.
– Ты как? – спрашивает Доминик.
– Ничего, – отвечаю, хотя все гораздо хуже. Я оцепенела.
По задернутым шторам скользит луч света. Доминик вскакивает, идет к двери и открывает ее. Я остаюсь на диване, обкусываю кожу вокруг ногтей и гадаю, сможет ли полиция отследить звонок.