— Что, Ирочка, решила обновить свой гардероб? И что это за прелестное дитя с тобой?
— Нет, Машенька! Я сегодня просто сопровождаю свою новую родственницу. Знакомься, её зовут Мета, а это Машенька, для тебя наверно Мария Николаевна.
— Ой, да брось! Мета, не слушай её! Я ещё совсем не старуха меня по отчеству обзывать. Называй меня просто Маша или Мария… — Вообще, называть Машей даму явно за пятьдесят, меня немного коробило, но Сосед влез и сказал не дёргаться, а принимать местные условия игры. Похоже они немного косят под богему, а там это принятая форма общения. — Да! Ты не сказала, это я так полагаю… Серёжа… Решился всё-таки?
— Нет, Машенька! Ничего ты не поняла. И Сергей тут ни при чём. Это одна из наших дочерей, есть ещё одна. Но она пока маленькая для ваших услуг…
— Ну и молодец! Это Смирнов твой решился?
— Это мы скорее с Метой решились… Машенька, не нужно фантазий, фактически мы их удочерили, поверь, они очень хорошие девочки. Давай к делу!
— Ну сразу к делу! Сама раздразнила, и обрываешь… — изобразила обиду мастерица, а сама быстро начала меня раздевать, да так ловко, что я от неожиданности даже не успела начать сопротивляться, я уже стою в одних трусиках и меня вертят, как куклу капризная девчонка в магазине, но всё настолько деловито и привычно, что уже готовые сорваться возмущения как-то застряли в горле.
— Ну что скажешь, Машенька?
— Что тут говорить, сама видишь. Скроена девочка на славу. Родит легко, молоко будет, не поскупилась природа на здоровье. Ваша закваска?
— Наша. Наша… До чего ж ты любопытная! Только язык сильно не распускай!
— Мне самой интересно, а так… Ты же меня сколько уже знаешь? Что делать будем?
— Так сама и спроси…
— Так она у тебя, как наложница султанская молчит, только глазами зыркает…
— Не привыкла она к такому общению, я же помнишь сперва вообще хотела к другому мастеру… Мета! Я предлагаю пару лифчиков и трусиков, если больше ничего не хочешь… Поверь, лучше Машеньки и в Париже не сошьют! — Тут я поняла, в какое Эльдорадо меня привели, ловко сплавив комиссара выгуливать Верочку… Вспомнила сказку про Али-Бабу, которую мне Сосед показывал, я сейчас была как Касым в пещере: "Я всё хочу! Мне всё здесь надо!…" И на меньшее меня бы не уговорил согласиться, даже комсомольский билет в кармане. А когда Мария достала ткани и я их потрогала и увидела расцветки, мне завыть от тоски и ужаса перед предстоящим выбором захотелось. Никогда я не сатанела так от каких-то тряпочек, но или память Соседа, или просто я созрела как женщина, но у меня так изменилось отношение к хорошему белью, а тут оно вот рядышком, только руку протянуть. Как же я удивлялась когда-то словам мамочки про нужность красивой оборочки на поясе, которую всё равно никто не увидит. Теперь бы я ещё и бантик пришила, и начихать, что не увидят, это нужно мне, а не кому-то! Наверно моё смятение было написано на моём лице, что Ида тихонько меня спросила: