В общем, понизила я себе самооценку, но по делу, чего уж… Раз начала играть по мальчиковым правилам, то и расслабляться не стоит. А небо ошибок не прощает, зевнуть один раз какого-нибудь охотника и никто даже не узнает в каком лесу или болоте обломки твоего самолёта… А Николаев словно решил доказать, что и с раненой ногой может работать и за этот день у нас было шесть перелётов и при этом умудрились вернуться ночевать обратно и даже засветло…
После этой недели с начальником я с ним летала ещё раз пять, но в основном летала в одиночку с пакетами штаба. Как по случаю рассказал всё и про всех знающий Митрич, не нравится людям летать внутри закрашенной кабины, что в открытой кабине у Ивана, когда можно по сторонам смотреть им комфортнее, да и чего уж, факт, что девица за штурвалом, со счёта сбрасывать не надо. А та неделя с начальником – это Николаев фактически своим героическим примером доказывал, что со мной летать не страшно. Но даже его ранение связали именно с моей закрашенной кабиной, а не со случайностью встречи с "Юнкерсами", от которой нас не смогла бы уберечь вторая открытая кабина. Психология и общественное мнение – штука загадочная и логикой не управляемая. Вот как оно оказывается…
Двадцатого августа мне приказом командующего фронтом присвоили очередное звание «мичман», а моему технику "старшего сержанта авиатехнической службы". Как сказал, при объявлении об этом начальник, что я этот карьерный рост пойму правильно. И, что это не столько карьерный рост, сколько просто один из способов облегчить мне решение некоторых вопросов в условиях военного общежития, так как для очень многих имеет большое значение количество и вид знаков на петлицах или галунов на рукаве, как у меня. В принципе, мне и правда это было не особенно важно, тем более, что должность пилота самолёта связной авиации предполагает разброс званий от младшего сержанта, до капитана или даже майора. Так специально оставлена лазейка для списанных из скоростных самолётов лётчиков, которые хотят летать, и чураются занимать командные должности. Таким образом, связная авиация – это очень разномастное лоскутное одеяло и не только в качестве и званиях лётчиков. И самолётный парк не только Удвасики, но и эр-пятые, эр-первые и даже, говорят, списанные «пешки» и «Яки», которые из-за критических дефектов в бой уже не пошлёшь, а летать в тылу на извозе до полной выработки ресурса планера они ещё вполне могут. Хотя, такие самолёты при возможности забирает себе авиаразведка, всё-таки скорость часто имеет значение. Так что теперь я по званию равна Митричу и достигла своего потолка, как я понимаю. Впрочем, начальник прав, что мне это совершенно без разницы…