— Дай лизнуть, — упрашивал один, — ни разу в жизни я не лизал…
Азанда показала Сунепу ямочки улыбки на щеках и сказала:
— Darling.
Пусть пропадают еще полторы буханочки черного хлеба! Не хлебом единым жив человек. Он купил одно "особенно теплое" мороженое.
— Вы сегодня так же ослепительны, как этот июльский день. Этот июльский день столь же ослепителен, как и вы, — Сунеп проворковал старомодный комплимент.
— Мне нравится такой день, мороженое раскупают быстрее, не надо торчать возле бочек дотемна. Поэтому не люблю дождь. В субботу в пашем сарае танцы будут?
— Если не в эту, то в будущую непременно. Обещаете мне один танец?
— А почему бы нет!
Так отвечают Янису или Петернсу, с грустью подумал Сунеп, подергивая в улыбке усики.
— Не согласились бы вы объявлять программу?
— С микрофоном?
— Можно и с микрофоном.
— Тогда идет! — Азанда откинула волосы и выпрямилась. Халат на груди слегка приоткрылся… — Мне очень нравится с микрофоном, Я видела в кино и по телевизору, как Мирен Матье и другие с микрофоном поют, а те, в зале, с ума сходят. Мы ездили на Манеж, где две француженки пели с микрофоном. У одной даже и не ноги, а так. А зал как бешеный. Идет!
Конферансье теперь вроде бы имеется, нужна только программа.
Спустя три дня, заполнив собою кресло за письменным столом, Сунепа встретил Касперьюст. Лицо его было, как обычно, бледным и округлым, только темные круги под глазами, будто намалеванные сажей, говорили об усталости:
— Был в Ленинграде, смотрел, нет ли там чего-нибудь для дома культуры. Мне сказали, что не хватает одного барабана.
— Правильно сделали, без барабана немыслим современный оркестр.
— Ваше имя Бертул? Я буду звать вас просто Бертулом.
— Конечно, товарищи по работе, это само собой разумеется. Ваше имя, если не ошибаюсь, Лудис?
Касперьюст понял правильно — Сунеп собирался в порядке взаимности звать его запросто Лудисом.
— Лудис-то Лудис, но я директор, — сказал Касперьюст.
Сунеп тоже понял. Как для Азанды хоть раз в жизни поговорить в микрофон было верхом блаженства, так и Касперьюсту слово "директор" доставляло особое удовольствие перед уходом на пенсию.
— Вот план финансовых мероприятий. — Сунеп показывал оперативные наброски. — Тариф для ансамбля "Волынка". Песня три рубля. В рижских ресторанах берут десять. После полуночи и до десяти часов утра — двойная плата. Будем предлагать зал колхозам для юбилеев. В финскую баню целый колхоз не войдет. В будущую субботу вечер отдыха — в обычном порядке, хочу познакомиться с посетителями и местными обычаями, а потом — организую широкий экспериментальный вечер отдыха! — складно рассказывал Сунеп своим мягким баритоном.