Пока смотрела на развалившегося поверх одеяла мужчину, на котором были лишь бежевые штаны, да тёмно-синий халат, не запахнутый, смущающий меня открывавшимися видами рельефного живота, Савойский разглядывал меня в ответ. По его улыбке можно было точно сказать, что он доволен своим приобретением.
«Наглость несусветная!»
— Я думала, мы договорились, — собрав волю в кулак, подавила в себе желание зажмуриться.
«Никогда не думала, что идеальный пресс может ослеплять!»
— Да. — Савойский поправил подушку, удобнее устраиваясь на кровати. Потянулся за книгой… той… про пары. — Мы договорились на том, что тебе нужно узнать меня. Вот мы и будем узнавать…
— Я не буду заниматься с тобой сексом! — возмутилась, раздражённо поправив лямку шёлковой сорочки, которую надела сразу, приняв пенистую ванну. — Консумация…
— … не имеет смысла. Ты — не девственница. Да и Скай ты представила, как свою дочь. А если у тебя есть ребёнок, то отношения до брака…
— Ты издеваешься!? — прошипела, точно змея.
— Признаться честно — да. — Савойский раскрыл книгу, углубляясь в чтение, точно мои возмущения — зудение назойливой мухи.
— Если так, то можешь поднимать свой зад и отправляться удовлетворённым к себе — я более чем зла!
Книга резко сместилась на живот, демонстрируя до одури наглое выражение лица гада:
— Удовлетворённым? Детка, дразнить тебя — мало, чтобы уйти отсюда удовлетворённым. — Не знаю, что там во мне разглядел Савойский, но улыбаться перестал, резко посерьёзнев. — А если серьёзно, то я буду спать с тобой. Говорят, так быстрее привыкают.
— Кто говорит, и кто привыкает!? — скрестив руки на груди, прикусила с внутренней стороны щёку. Очень уж меня смущал полуголый мужчина, несмотря на всё возмущение, что бродило во мне от его «ни стыда, ни совести».
— Привыкнешь ты, а говорит так народная мудрость. Иди сюда. Надо согласовать некоторые правила поведения. — Брови мужчины сошлись в одну хмурую линию.
— Мне и здесь неплохо…
— Не упрямься. Или мне уложить тебя рядом, как неразумное дитя? Боюсь, тогда придётся тебя обнять… — я напряглась, а полудемон-полунаг хитро усмехнулся. Казалось, его голубые глаза блестят довольством. Он явно забавлялся и удовлетворение получал ещё то, несмотря на намёки с сексуальным подтекстом, сказанные ранее.
Когда бровь герцога приподнялась ещё на пару сантиметров, а он сам немного выпрямился, показывая свою готовность осуществить угрозу, я резко поняла, что обниматься пока не готова.
Живехонько забравшись на широченную кровать, с невозмутимым видом обложила себя подушками со стороны Ратмира, полностью игнорируя самодовольное «личико» местного представителя власти.