— Ну и как теперь тебя вести завтракать? Пошли, принесу аптечку. Девочка-беда.
— За-а-автракать, — тоскливо вздыхаю я.
— Ну, кофе еще есть.
— Гематогенку бы. С кофе.
Шеф о чем-то недолго думает и кивает Максу:
— Съезди, купи гематогенку. И зеленки заодно.
Лицо помощника приобретает совсем уж красивый оттенок.
— Владислав Романович, но я же… я… а курьер…
— А курьер с девяти, — отрезает начальник. — Съезди, я сказал. И заодно купишь… сейчас напишу список.
Безоговорочная победа! А нефиг ставить мне подножки. Проходя мимо Макса я показываю язык второй раз, и тот злобно шепчет:
— Я тебе его оторву!
— Я люблю гематогенку с кедровым орешком.
Но на самом деле мне очень больно. Я не разбивала коленок с первого курса, когда на физре неудачно упала, пролетев носом вперед мимо сосен во время кросса. Я сажусь на диван, а шеф рассматривает мою коленку. Кожа содрана, кровь размазалась по коже и медленно, но продолжает выступать. Нужно прижечь, и от мысли, что открытой ссадины коснется зеленка, я сжимаюсь. Надеюсь, Влад не поручит обработку Максу, ибо тогда мне придет стремительный и болезненный капец.
— Больно тебе, Олененок? — спрашивает шеф.
— Да, — вздыхаю.
— А вот осторожнее надо. Смотреть под ноги.
Впереди меня ждут занимательные недели длинных юбок и джинсы.
— Вы меня уволите? — спрашиваю я.
— За что? — удивляется Архипов. — За то, что не смотришь под ноги?
— Я теперь некрасивая… коленку будет видно, даже в люди не выйти.
Он тихо смеется. Я вздрагиваю: неожиданно бархатистый смех отзывается странным теплом, которого доселе я не испытывала. Мне хочется, чтобы он рассмеялся еще, хоть чуточку послушать голос и продлить теплое мгновение.
— Наоборот это очень заводит. Все будут думать, что ты делала мне минет.
— Ага, балансируя одной коленкой на битом стекле. Хотите, вторую разобью? Для убедительности легенды.
— Мне до ужаса интересно, когда ты перестанешь на меня шипеть. Может, если я сделаю вот так?
Он проводит ладонью по моей ноге, огибая ссадину. Я мгновенно забываю про боль, есть ощущения поважнее. А когда Архипов губами касается здоровой коленки, меня пробирает дрожь.
Медленно, лаская языком и губами кожу, он поднимается вверх, руками осторожно разводя мои ноги в стороны. Больше всего на свете мне хочется откинуться на спинку дивана, закрыть глаза и отдаться во власть ощущений.
Не знаю, почему я упорно сопротивляюсь. На физическое сопротивление сил уже нет, остается только закусывать губу и сдерживать стоны. Низ живота тянет и горит, сердце бухает в груди, а мысли путаются. От невинных и пугающих до самых бесстыдных фантазий о том, что в буквальном смысле случится через минуту.