Дальнейший разговор шел по-английски – впрочем, когда я переставал въезжать в сложную тематику, подключалась Полина и переводила мне на русский. Речь держал в основном «Киссинджер» (буду называть его именно так). Временами, с репликами и пояснениями, встревал «Спилберг». Вот что они мне поведали – в кратком, так сказать, изложении.
Эти двое перцев, а также Полина работают над научно-исследовательским проектом, инициированным американским правительством, под названием «Кассандра». Проект в целом посвящен столь известному каждому и столь трудно определяемому понятию, как «везение». В ходе осуществления проекта исследованиями и экспериментами на добровольцах было, в частности, установлено, что в целом все человеческие особи делятся на три неравные (по величине и качеству жизни) части. Есть завзятые счастливчики – те, кому, как правило, всегда и во всем везет: они выигрывают в лотереи, в последний момент успевают на уходящий поезд, меньше стоят в пробках (за счет того, что избирают удачный маршрут) и делают правильную карьеру (в том числе оттого, что оказываются в нужное время в нужном месте). Их примерно три-четыре процента от человеческой популяции. Имеются, напротив, неудачники – они поскальзываются на банановой кожуре, в метро перед их носами закрываются двери, и к раздаче жизненных благ они приходят, как правило, к шапочному разбору. Их тоже, в среднем, три-четыре процента. И наконец, остальную, бо́льшую часть составляет обыденная серая масса, которой то везет, то нет: девяносто два – девяносто четыре процента населения.
«Подумаешь, исследования, – подумал я, помнится, в этом месте. – Я бы вам рассказал все то же самое, безо всяких сложных щей и траты денег американских налогоплательщиков».
Однако перцы продолжали свой рассказ. Оказывается, ими было установлено, что даже среди ничем не выделяющейся массы среднестатистических в смысле везения товарищей случаются так называемые флуктуации. Что-то вроде того, как электрон, который под действием порой неизвестных причин вдруг – та-дам! – переходит на другую, более высокую орбиту (или, наоборот, слетает с нее). Обычному человеку вдруг начинает неимоверно везти. Или, напротив, все ему не удается, валится из рук. В нашем языке есть этому свои обозначения: «светлая полоса, черная полоса» – и тому подобное. («Тоже мне, Америку открыли», – подумал тут я.) Однако дальше было интересней. Их исследовательская группа (сказал «Киссинджер») занялась, во‐первых, изучением причин, которые приводят человека в состояние удачливости, а во‐вторых, способами, которые позволяют так называемую полосу везения всячески продлить. Проверялись разные гипотезы, ставились эксперименты на добровольцах (в том числе с применением фармакологических препаратов, гипноза, психоанализа и самовнушения), и выяснилось, что практически ничем вызвать человеческое везение невозможно.