— Мы ведь с вами старые друзья, — засуетился он, — вот, держите пока немного денег. Скоро обстановка в стране нормализуется и дела пойдут на лад…
Тиеу вытащил кошелек и извлек из него несколько десяток.
Ву по-прежнему стоял, повернувшись к ним спиной, и, казалось, ничего не видел и не слышал.
— Нет, так не пойдет! — произнес Хой тихо, но внятно. — Я вам не мальчик, чтобы кормить меня подачками!
— Ну и сердитый вы сегодня! — Тиеу улыбался как ни в чем не бывало. — Мы с вами оба оказались в трудном положении, и, если вы будете безжалостны ко мне, я просто погибну. — Тиеу сунул в руку Хою еще несколько бумажек. — Ладно, берите сотню. А мне теперь придется бежать, чтобы молодчики из типографии Бакха не разорвали меня на части!
Хой поднялся из-за стола.
— Куда вы, съешьте хотя бы бисквит!
— Благодарю, у меня назначена встреча, я должен идти.
— Что, уже уходишь? — Ву обернулся, точно только сейчас вспомнил о Хое, и, прищурясь, пожал другу руку.
Вечерело. У Хоя оставалось еще полчаса, и он отправился пешком вдоль набережной, чтобы успокоиться — злость все еще кипела у него в груди. Под лучами заходящего солнца древнее озеро столицы сверкало неизменной красотой. Золотым слитком высилась посреди озера Пагода Черепахи, по берегу среди больших, с пышными кронами деревьев, звеня, бежал трамвай. А здесь, у самой воды и на заросших травою насыпях бомбоубежищ сидели и лежали как попало голодающие, греясь на солнце. Какая-то женщина, совершенно нагая, лежала в траве, вперив безжизненный взор в небо, тощий живот провалился, и вся она была похожа скорее на скелет, обтянутый кожей… Когда кто-нибудь останавливался рядом с ней, она приподнимала голову и смотрела на проходящего, но голова тут же падала, челюсти начинали дрожать, а руки производили какие-то конвульсивные движения… Из-за насыпи навстречу Хою вышла девушка лет шестнадцати. Тело ее было едва прикрыто рваным платьем. Из большой дыры выглядывало голое плечо. Исхудавшее личико сохранило следы былой красоты. Безумные, неестественно расширенные глаза пытались улыбнуться. Девушка подошла вплотную к Хою и, растянув в улыбке бескровные губы, пробормотала: «Пойдем?» У Хоя перехватило горло. Он сунул в руку девушке донг и, наклонив голову, быстро зашагал прочь.
Ровно в шесть тридцать желтая сорочка Дьема появилась рядом со зданием таможни, что находится позади городского театра. Он шагал, немного сутулясь, зажав неизменную трубку во рту, со свертком бумаг под мышкой.
Подойдя к Музею древней культуры, старик заметил Хоя, и лицо его приняло серьезное, даже несколько торжественное выражение.