А где же Хонг? Куен перебежала к казармам. Там на разбросанных в беспорядке постелях сидели курсанты, как были после ночи — в трусах и майках. Бледные, взъерошенные, они высоко подняли руки, боясь пошевелиться под дулами партизанских винтовок.
Мам перебежал через двор и подошел к Куен, держа в руках револьвер.
— Где Хонг? — спросила Куен.
— Там, на складе. Пошли ребят забрать винтовки, а потом пусть придут, помогут уничтожить японцев. Они засели в этом доме, и никак их оттуда не выкуришь. Запор на двери прочный, и стреляют они все хорошо!
— Почему не взломаете дверь?
— Людей мало. Кому-то нужно еще и курсантов сторожить.
— Гранаты есть?
— Да! А я о них и забыл…
— Надо кончать с японцами. Курсантами я сама займусь.
Куен помахала свернутым знаменем:
— Все ко мне, быстрее!
Когда подошли бойцы самообороны, Куен приказала:
— Бегите на склад, возьмите у Хонг оружие, патроны и сразу же возвращайтесь сюда!
Курсанты только глаза таращили, видя, как командует эта босоногая женщина в коричневом крестьянском платье.
Бойцы ушли, Куен повернулась к партизанам:
— Если кто-нибудь из этих вздумает пошутить, пристрелите на месте! У кого есть гранаты?
— У меня!
— Иди к Маму.
Партизан убежал, придерживая гранаты на поясе.
Вскоре стали возвращаться бойцы самообороны с оружием и патронташами. Куен приказала вывести курсантов во двор и усадить под дерево. Не понимая еще, в чем дело, курсанты выходили по одному без единой кровинки в лице.
— Все, у кого есть хоть одна граната, идите к Маму!
Около кирпичного здания трещали автоматные очереди, потом донесся сильный взрыв.
Куен посмотрела туда. Стены дома заволокло дымом.
— Бросай еще! — кричал Мам. — Бросай в окно!
Снова затрещал автомат, и тут же громыхнули еще два взрыва. Не обращая внимания на густой дым, Мам бросился к дому, Тхе подскочил к окну и дал длинную очередь.
Выстрелы стихли. Над постом повисла тишина. Потом послышался голос Мама:
— Ломай дверь!
В деревянную дверь застучали топоры.
— Вот дьявол, мы же совсем забыли о бойце, который лежит во дворе!
Куен распорядилась перенести его в безопасное место. Через минуту на пороге дома возник Мам:
— Конец. Все четверо убиты. Туда им и дорога!
— Взгляни, Мам, что с тем бойцом.
Куен развязала знамя и взмахнула коротким древком. Алое полотнище расправилось, затрепетало. Курсанты опустили головы. Тхе, продолжая сжимать в руках автомат, стоял бледный, взволнованный, он не мог отвести взор от алого полотнища. Куен шагнула вперед:
— Мы — революционная армия Вьетминя, мы ведем борьбу против японских захватчиков, за спасение своей родины! Вы, сидящие здесь, вы ведь тоже вьетнамцы. Вас обманули вербовщики из партии «Великий Вьетнам», сделали вас своими солдатами, заставили служить японцам. Одумайтесь! Мы не собираемся вас убивать, напротив, того, кто хочет вернуться к мирной жизни, мы отпустим и даже дадим денег. А если кто захочет сражаться вместе с нами против японцев, мы будем это только приветствовать! Встаньте, постройтесь в ряды!