— Что здесь произошло? — Даймонд говорил шепотом, до сих пор не до конца оправившись от испуга. — Чьи это кости? Почему голова демона нарисована над камином?
— Ты стоишь на останках наших бедных родичей, малыш.
Даймонд поспешил слезть с костей и отойти поближе к двери, озираясь по сторонам, чтобы ненароком опять не раздавить чей-нибудь череп.
— Но почему они здесь? Мои родители тоже среди них?
— Скорее всего, да. Видишь ли, Даймонд, когда мы бежали через проход под землей, мертвые и умирающие защитники замка остались лежать вдоль стен. У нас не было времени даже на то, чтобы добить раненых, а о похоронах мы и думать не могли. Все происходило в спешке, враг уже прорвался за ворота. Потом, когда мы прятались в горах и лесах, жили вдали от людей, лишь иногда наведываясь в деревеньки, чтобы выменять что-нибудь у крестьян, мы не могли вернуться в замок. Нас искали. На протяжении долгих пяти лет мы жили в хижине посреди леса, а временами и вовсе ютились по маленьким пещеркам в горах.
Даймонд помнил это, хотя в то время был совсем маленьким и мало что понимал. Тогда еще выживших было гораздо больше. Помимо них с Патриком и Арнольдом, в большом деревянном доме с соломенной крышей жили еще несколько женщин, детей и стариков.
— Я вернулся сюда через пять лет после той бойни, когда узнал, что инквизитора, сделавшего это с нами, уже нет в живых. То, что я увидел, ранило меня до глубины души, мальчик мой. Над самыми воротами висела козлиная голова, еще одна такая же висела над входом в центральную башню. По всему двору стояли чучела с этими треклятыми головами, они встречались то тут, то там. Пентаграммы, как та, что ты увидел над камином, были повсюду, а в самом замке обжилась банда разбойников. Их было около двадцати человек. Мужчины, женщины, подростки. Все были дикарями, разодетыми в лохмотья, с разукрашенными грязью и кровью лицами.
— Ты убил их?
Арнольд утвердительно моргнул, слегка склонив седую голову.
— Но не всех. Некоторые успели сбежать. Кстати говоря, я был в этой битве не один. Со мной пошли несколько женщин, научившихся держать лук во время жизни в лесу, парочка стариков, взявшихся за топоры, даже маленький Патрик увязался за нами. Он тогда был таким же, как ты сейчас, но уже метко стрелял из арбалета и неплохо орудовал копьем, поэтому я взял его с собой, хотя его мать была против. Мы перебили гадов, потеряли обоих стариков и почти всех женщин. Меня тогда тяжело ранили, даже Патрику слегка досталось. Не смотри на то, что он намочил штаны, он вовсе не трус, — лицо Арнольда озарила добродушная улыбка. — Этот парень еще пригодится тебе, когда меня не станет, ты уж поверь.