— Этот меч выкован из дамасской стали, привезенной моим прадедом из Святой земли, — говорил дядя, показывая Даймонду клинок. — Острее и крепче дамасской стали ты не найдешь во всей Империи, малыш. Когда-нибудь этот меч станет твоим.
Старик не уточнял, когда именно, но мальчик и сам понимал, что он имел в виду. После смерти Арнольда Даймонд останется здесь за главного. Тогда-то он и восстановит замок. Он верил в это, правда, пока не знал, как именно это сделает. Для начала нужно было нанять целую ораву крестьян, а уже после подумывать о том, как и что они будут отстраивать.
В тот теплый летний день Арнольду нездоровилось. Когда мальчики вернулись с охоты с небогатой добычей, он хмуро глянул на две маленькие тушки рябчиков, что они подстрелили, и неодобрительно фыркнул.
— Что же, попытайте счастья с тем, что есть, — пожал плечами он. — Возьмите с собой шкуры, попробуйте продать их. Ах, да, — старик протянул Патрику свой старый, но добротный лук и стрелы к нему, — попробуйте продать и его.
— Но как же вы без лука, милорд?! — удивился Патрик.
— Ничего, сделаю новый. Чего-чего, а дерева у нас тут хоть отбавляй. Как раз займусь этим, пока вы будете в дороге.
— Почему ты не едешь с нами? — огорчился Даймонд.
Старик покачал головой и ответил своей любимой фразой, которой отвечал всякий раз, когда не хотел выходить из дома:
— Лорд не может оставлять свой дом без охраны, Даймонд. Вы ступайте, а я присмотрю за нашим гнездом c башни.
Во дворе юноши погрузили в небольшой воз все предназначенные для продажи товары и запрягли лошадь. Это была старая кляча с растрепанной гривой и вытертой шкурой рыжего цвета. Как бы Даймонд ни старался привести ее в порядок, начисто натирая худые бока, прежнего вида ей уже было не вернуть. И все же он любил эту лошадь, а она, судя по радостному ржанию, с которым всегда приветствовала маленького лорда, отвечала ему взаимностью.
— Я возьму поводья! — Даймонд бегом взобрался на повозку, пока Патрик открывал скрипучие ворота.
Арнольд провожал их с доброй улыбкой, застывшей на испещренном морщинами лице.
— Возвращайтесь до ужина, ребята, — наказал он. — Я буду ждать вас и пока сварю вам похлебки. А ты, Патрик, отвечаешь за мальца головой! Не забывай об этом.
— Конечно, милорд. До вечера.
Повозка двинулась с места и затряслась по кочкам. В такие моменты Даймонд представлял себя рыцарем, идущим в крестовый поход. Меча у него не было, зато на поясе висел острый, как жало, кинжал.
— А что, если на нас нападут разбойники? — спросил Даймонд, бросив взгляд через плечо на своего слугу.