«Никогда не ищите в ларях, бочках и сундуках, особенно если вход прятал умный человек. – Эти слова матушки сестра Тишины помнила наизусть. – Ведь умный знает, что воры и любопытные слуги любят проверять именно эти места. А также не стоит искать потайных входов на самом видном месте, это не мелкая вещица и не должна привлекать внимания. Не стоит искать и в труднодоступных углах, особенно если этим входом пользуются довольно часто».
Собственный опыт девушки, помнившей потайные ходы родного дома, и чертежи других замков, неведомыми путями оказавшиеся у Тмирны, подтверждали правильность этих утверждений. И теперь тихоня очень медленно шла вперёд, проверяя взглядом каждый выступ и каждую пустующую полку и бдительно изучая следы. И вскоре могла бы присягнуть, что барон не любитель вина и не поощряет этот порок в слугах, так как к стеллажу с запылёнными бутылками и к огромным винным бочкам вела самая робкая дорожка.
Эста проверяла стеллажи, возле которых было больше всего следов, внимательно осматривала толстенные квадратные колонны, подпирающие тяжёлый каменный свод, заглядывала в каждое местечко, подходящее по всем признакам, и, казалось, совершенно забыла про мужа. Однако, когда Змей протянул руку потрогать один из висевших на крюках окороков, возмущённо зашипела. Значит, успевает следить и за ним, сообразил ничуть не пристыженный граф, чувствуя, как от этого открытия делается теплее на душе. Змей ещё на балу заметил эту манеру жены не спускать с него глаз. Вроде бы болтает о чём-то легкомысленном с сёстрами, но стоит кому-то из придворных дам посмотреть на графа чуть более заинтересованно, как именно в неё и направляет очередную острую шуточку.
Хорошо смазанные петли дверцы едва не подвели изучающих копчёные окорока гостей. И если бы новый посетитель подвала не нёс в руке масляный фонарь, Змей не сразу понял бы, почему цепкая ручка жены торопливо дёрнула его за огромную бочку, пахнущую застарелым маслом.
Она была почти в рост Дагорда, и он мог спокойно наблюдать над верхним краем за неторопливо спускавшимся по ступеням человеком, одновременно прижимая к себе Лэни и мысленно хваля жену за то, что посоветовала надеть тёмную шляпу и спрятать под неё накладные локоны.
Однако тихоня вовсе не собиралась оставаться в неведении, дёрнулась из рук мужа, собираясь выглянуть из-за бочки сбоку. И в этот момент Змей придумал способ, который устраивал его гораздо больше: подхватил Эсту, как ребёнка, и приподнял так, чтобы их лица были рядом.
Спорить и вырываться она предсказуемо не стала, лишь спешно опустила на лицо прикреплённую к небольшой шапочке вуаль.