– Бог? – растерянно пискнула я.
Та бросила покровительственный взгляд в зеркало заднего вида.
– Муж.
Обветренные руки с короткими, по-мальчишечьи остриженными ногтями, крепко стискивали руль. Для завершения образа бой-бабы не хватало заключительного штриха – какой-нибудь надписи вроде «Галка» или «Санек» на пальцах.
Собственный французский маникюр неожиданно показался мне проявлением дурного вкуса. Казалось, что деваха вот-вот заметит его и произнесет что-нибудь вроде: «Будь мужиком, салага!»
Я машинально погрузила пальцы в горшок и почувствовала, как под ногти набивается земля.
Таксист залихватски вела машину, виртуозно объезжая сугробы и вполголоса матеря менее расторопных водителей.
– Мне в тот день вообще конкретно не повезло, – не оборачиваясь, сообщила она. – Водила – козел попался. Видит, девчонка молодая, сопливая, и ну хохмить. Отвратительно!
Это слово она произнесла с таким выражением, что стало ясно: гаже того, о чем идет речь, разве что прокисшая килька в томатном соусе. И то не факт.
– А потом и вовсе руки распускать вздумал. Ну я и не сдержалась – ткнула ему в лицо кактусом. Зря, наверное. Потом жалела. Все-таки их беречь надо…
– Кактусы? – неуверенно уточнила я, опасаясь снова попасть пальцем в небо.
– Мужиков!
Велика и могуча женская логика. Я ее до сих пор не понимаю.