— Да часовой задержал здесь одного, похоже, хотел совершить диверсионный акт.
Сорокин посмотрел на разбитое в кровь лицо бойца, руки которого были связаны за спиной поясным ремнем.
— Может, сразу в расход? — обратился к нему лейтенант. — Что с ним напрасно разговаривать.
— Не спеши, лейтенант, это можно сделать в любой момент, — произнес капитан. — Заводи его ко мне, я решу, что с ним делать дальше.
Конвоир втолкнул бойца в купе и встал около двери.
— Кто такой?
— Рядовой 1267-ого стрелкового полка.
— Как оказался в этом поезде?
— Отстал от полка, хотел догнать. А эти схватили меня, и давай бить. Диверсант, говорят, а какой я диверсант?
Сорокин взял в руки его солдатскую книжку. Вроде все правильно: Тимофеев Михаил Сергеевич, 1910 года рождения, рядовой 1267-ого стрелкового полка, однако что-то насторожило Александра. Какое-то внутреннее чувство говорило ему, что здесь что-то не так.
— Скажи, почему ты выбросил вещевой мешок во время задержания? — спросил его капитан. — Что было в мешке?
Тимофеев вздрогнул. Это не осталось незамеченным со стороны Сорокина. Боец облизнул внезапно высохшие губы.
— Что может быть в солдатском мешке? Котелок, шерстяные носки…
Он сделал вид, что вспоминает, что еще находилось в мешке. Он снова облизнул губы.
«Волнуется, — подумал капитан, — хотя внешне спокоен».
— Ты так и не ответил мне, зачем ты его выбросил, если ничего особого в нем не было?
— Я не помню, товарищ капитан, что еще там было. Все это произошло так неожиданно, что я до сих пор не могу прийти в себя. Налетели, стали руки крутить.
Сорокин открыл дверь купе и приказал конвоиру отвести задержанного. Он быстро написал сообщение и попросил лейтенанта Александрова связаться с особым отделом 1267-ого полка. Передав ему записку с данными Тимофеева, он расстегнул ворот гимнастерки и, закрыв дверь, вытянул больную ногу. Он снова подумал о солдате, с которым только что говорил. Несмотря на то, что у бойца была трехдневная щетина, лицо его показалось ему знакомым. Где-то он видел этого человека и, возможно, даже разговаривал с ним, но где? Неожиданно, его словно прострелило. Он вскочил на ноги, сильно ударившись головой о верхнюю полку.
— Лейтенант! Александров! — возбужденно прокричал он, открыв дверь купе. — Сходи, посмотри, есть ли у этого солдата на плече татуировка? Там должно быть наколото женское лицо.
Из соседнего купе вышел лейтенант и заглянул к Сорокину.
— Какая разница, Александр Михайлович, есть у него на плече татуировка или нет? А если есть, что тогда?
— Вот и доложишь, есть или нет. Для меня это очень важно.