– Почему он тебе так не нравится? – спросила Аврора свою крестную тоном, в котором вновь появились сердитые нотки. – С той поры как я стала королевой, Филипп – мой лучший друг. Неужели ты думаешь, что он пытается добиться моей руки, как это предполагает лорд Ортолан? Но даже если ты так думаешь, то должна знать, что меня совершенно не интересуют ухажеры!
– Я всего лишь хочу уберечь тебя от ошибок, которые сама сделала в свое время, – ответила Малефисента, кладя свою ладонь на плечо Авроре. – Ты, как и я когда-то, слишком мало знаешь о мире, который тебя окружает. Мне моя наивность причинила много боли, и я не хочу, чтобы ты страдала так же, как я тогда. Я не хочу, чтобы тебя предали и разбили тебе сердце – даже если этим негодяем окажется твой лучший друг.
– И что же ты мне предлагаешь? – Аврора отодвинулась в сторону. – Окружить свое сердце колючей изгородью?
– Мое сердце – ты, – ответила Малефисента. – И ты права: я собираюсь яростно охранять его.
– Вы слышали, что она говорила сегодня днем?! – кипел лорд Ортолан, меряя шагами свой огромный кабинет. – Мы должны действовать, причем немедля.
В ряды придворных короля Генри он втерся давно, много лет назад. Знал, как подольститься к правителю, как разжечь его честолюбие.
Подталкивать короля Генри к все новым и новым крайностям было легко, во всяком случае до тех пор, пока война с вересковыми топями не стала единственным источником пополнения казны. Управлять королем Стефаном было несколько сложнее, особенно после смерти королевы Лейлы, когда он стал все больше замыкаться в себе. Стефан все чаще уединялся в комнате с клеткой, куда он посадил пару отрезанных им крыльев, и кричал на них, словно требуя дать ему совет.
Впрочем, такое поведение Стефана обернулось большой выгодой для лорда Ортолана, который подменил отошедшего от дел короля и стал сам заниматься всеми вопросами торговли и сбора налогов в государстве. Через руки лорда Ортолана потек ручеек золота и серебра, который должен был пополнять казну. Часть этого ручейка, само собой, оседала в карманах лорда. Кроме того, он же – и тоже не безвозмездно – стал тем человеком, который помогает словам вельмож достигать королевских ушей. Сам лорд Ортолан считал, что без сна и отдыха трудится на благо королевства – а любой труд должен быть вознагражден, не так ли?
Но с Авророй налаженный механизм лорда Ортолана неожиданно дал сбой. Юная королева оказалась совершенно невосприимчивой к лести, а честолюбие... Ну, если у нее и были амбиции, то не того сорта, который мог бы использовать себе на благо лорд Ортолан.