– Звучит неплохо, – согласился Косгроу. – В прошлом году там продавали изумительные сахарные колечки с мятой, помнишь, Фостер? Ничего вкуснее с тех пор я не ел.
– Думаю, пожиратель лиц не станет игнорировать такое скопление людей, – задумчиво протянул Миллер. – Это ведь прекрасная возможность выбрать новую жертву.
– Ты можешь забыть об этой твари хотя бы на мгновение? – я сложил руки на груди и нахмурился. – Мы идем туда для того, чтобы набить брюхо чертовыми пряниками.
Фрэнк перевел взгляд своих покрасневших глаз в мою сторону, помолчал несколько секунд, а затем тихо произнес:
– А ты бы смог? Смог забыть об этом, если бы, скажем, существовала вероятность того, что монстр скрывается за милым личиком Робертсон?
Я открыл рот, чтобы ответить ему, но затем невольно скользнул зрачками по Кетти, которая продолжала о чем-то яростно спорить с Нейтоном. Только в эти секунды я четко осознал, отчего Миллер перестал спать по ночам. Почему он выглядит так дерьмово. И почему курит одну за одной, закашливаясь в облаке вонючего дыма.
– Нет, – я опустил глаза, разглядывая свои грязные ботинки. – Не смог бы.
* * *
Мы топтались в шумной толпе, сгрудившейся у огромной ели на реке. Над головой дрожали на ледяном ветру разноцветные гирлянды, а у подножия елки искрились в вечернем мраке зажженные свечи. Чертовы подростки суетились под ногами, громко переговариваясь, толкаясь плечами и явно мечтая о том, чтобы схлопотать по своим вязаным шапкам.
Косгроу притащился на праздник вместе со своей женой и дочерью, я же стоял немного в стороне вместе с Миллером, который с мрачным лицом наблюдал издалека за стайкой старшеклассниц. Среди них я сразу рассмотрел фигуру Бет, но Кристал нигде поблизости не увидел. Судя по всему, после той злосчастной ночи в лесу, закадычные подруги предпочитали проводить время порознь.
– Может, хоть выпьем наконец? – я толкнул детектива локтем в грудь, призывая очнуться. – Пока мы не замерзли насмерть на этом фестивале безудержного веселья.
Он молча кивнул, и мы двинули к искрящемуся фиолетовыми фонариками прилавку, у которого уже образовалась длинная очередь. Горожане шутили, пели нелепые песни, рассыпались в пожеланиях добра и счастья, и в целом вели себя по-дурацки – как и всегда на зимних гуляниях в Норт Ривер.
Выстояв минут десять, мы наконец получили по порции глинтвейна и теплого имбирного пива, после чего отошли подальше от ели, чтобы никто из тех, кто катался на коньках по реке, в нас не врезался. Я мигом прикончил и глинтвейн, и огромную кружку пива, пока Миллер задумчиво теребил свой стакан, все еще полный до краев.