– Ты правда находился в коме несколько десятков лет?
– Время не имеет никакого значения, пока твое сознание находится в отключке, – ответил я. – Когда я пришел в себя, я вообще не понимал, что со мной произошло. Словно уснул ночью, и проснулся на следующий день.
– Жутковатое дерьмо, – выдавил из себя Фостер. – Как тебе вообще удалось не подохнуть за столько лет?
Я пожал плечами. Если бы только я сам знал ответ на этот вопрос. Меня как будто просто выключило на определенный промежуток времени. Словно кто-то выдернул вилку из розетки. А затем так же внезапно включил, вернув в реальность.
– Почему ты впал в кому? – Косгроу все еще с подозрением косился в мое лицо. – Опять эти твои… штучки?
– Нет, – я откинул пряди волос с правого виска, обнажая уродливый шрам. – Мне прострелили голову.
– Выглядит отвратительно, – тут же брезгливо поморщился Колин.
– Спасибо.
– По крайней мере, – добавил он, снова подзывая жестами Хейли к нашему столику. – Теперь я понял, почему у тебя такая дурацкая прическа.
* * *
– Так ты правда ничего не помнишь? – полицейский недоверчиво окинул меня взглядом изрядно захмелевших глаз. – Совсем?
– Нет, – я покачал головой. – Только пустоту.
Я высадил пьяного Колина Фостера у его фермы примерно десять минут назад, и теперь медленно двигал по ледяной трассе обратно в Норт Ривер. Так как я оставался самым трезвым из всей троицы, именно мне выпала участь сесть за руль, когда размытые огни «Голодного Гарри» погасли, а Хейли вежливо, но настойчиво попросила нас убираться домой.
– Черт, – разочарованно протянул Косгроу, откинувшись на спинку пассажирского сидения. – А ведь я верил во всю эту чепуху, которую показывали в сериалах по телеку. Ну, знаешь… Что в коме мозг человека продолжает работать, и он даже может слышать все, что происходит вокруг.
– Это неправда, – я пожал плечами. – Хотя кое-какие фрагменты я все же помню.
– Фрагменты? – офицер напрягся и вновь уставился на меня. – Какие?
Я осторожно свернул направо на развилке, сбавил скорость, и теперь неспешно ехал вдоль реки. Неподалеку от причала, прямо над промерзшей коркой водной глади, возвышалась огромная разлапистая ель, пока еще не увешенная гирляндами.
– Ты ведь читал о том деле, связанном с картиной? – спросил я, слегка надавливая на педаль газа.
– Художник по имени Джон Бекович… – Косгроу задумчиво почесал затылок. – Да, читал…
– Кажется, когда я начал приходить в себя, я видел то место, что Бекович описывал в своем дневнике.
– Коридор со странными телами? – Косгроу подался вперед, как будто силясь рассмотреть мое лицо в полутьме салона. – Ты был в этом коридоре?