Он рывком поднял себя с недовольно отозвавшейся коротким скрипом кровати. В комнате темно, но привыкшие после сна глаза отчётливо различают контуры предметов. Чуть света даёт плёнка-монитор со скользящими по ней цифрами времени (уже шесть!) и погодой. Будь он сейчас у себя дома, окна казались бы чёрными провалами в темноту ночного леса. Но здесь, в Москве, окна - это диковинный пульт, светящийся сотней тысяч лампочек и контрольных индикаторов. Московские окна - сказочные сокровищницы полные разноцветных драгоценных каменьев, что лежат буквально горстями. Это тысячи крохотных и больших огоньков самых разных оттенков, отсюда и чуть ли не до горизонта: уличные фонари, окна жилых домов, вывески, подсветка зданий и фары лишь самую чуть обмельчавшего потока машин на широких улицах города.
Отсветы ночной Москвы довольно неплохо освещали комнату общежития. Можно даже разглядеть лица товарищей по учёбе спящих в своих кроватях. Таких же скрипучих, как у Груши. Хотя нет, ему досталась самая скрипучая.
В коридоре пусто и гораздо темнее. Там меньше окон, нормальный свет выключен, горят только лампы ночного освещения, по сути освещая только самих себя.
Глупо и невозможно валяться в кровати в первый день весны.
Гриша пошёл на кухню. Не потому, что хотел есть, а потому, что там были самые больше окна. Целая стена из креплённого стекла, которое, говорят, прочнее железобетона. Перед стеклянной стеной зеленел лес растений в кадках. Небольших, не выше человеческого роста, но полезных. Одни вроде бы угнетали патогенную микрофлору, которая так и норовит вырасти в местах, где едят и готовят. Другие растения что-то полезное выделяли в воздух. Обычный набор зелёных насаждений. В той или иной вариации подобный встретишь в каждой школе, больнице или в любом другом месте, где людям приходится долгое время находиться в относительной скученности. Некоторые держат биоаппы даже дома, вместо цветов. Не так красиво, чуть более сложнее ухаживать, но зато и пользы больше. В семье Скрипеновых искусственно выведенные растения не жаловали. Зачем они нужны, если в маленьком городе стоило только открыть окно, чтобы впустить запах соснового леса.
Комната Григория расположена на девятом этаже шестой тридцатиэтажной здании-свечке общежития университета. Разумеется, всё здание общежития обслуживает не одна-единственная кухня, их ровно десяток, по одной на каждые три этажа. Кухня не только собственно кухня, где можно выпить кофе, схомячть бутерброд из автомата или разогреть принесённое с собой. Она ещё место где можно посидеть большой компанией, не напрягая соседей по комнате или уединиться, спрятавшись от взглядов за широкими влажными листьями биоаппов. Не даром это место занимает добрую треть этажа и среди студентов получило прозвище кают-компания.