Икер лежит рядом со мной. Линия его щетинистого подбородка, светящийся в глазах смех, выгоревшие на солнце пряди, вьющиеся на висках. Все это в мельчайших подробностях я могу рассмотреть, удобно устроившись на груди у моряка. Это момент из сказки. Но мои мысли все равно улетают во вторую половину бухты, отгороженную от нас скалой. Туда, где Ник и Аннамэтти. Она поет. Ее неземной сопрано уносится ввысь к звездам.
Пожалуйста, Ник, просто поцелуй ее.
Я пыталась избавиться от этих ассоциаций. Однако ее голос возвращает меня в день смерти Анны. Я вспоминаю песню, которую мы пели, прежде чем нырнуть в море. В голове раздаются слова госпожи Лизель: Несчастья идут по пятам за этой девочкой. Черная смерть. Дохлые рыбешки… Нет. Я запрещаю себе погружаться глубже в эту яму. Я слишком долго работала над тем, чтобы научиться не считать произошедшее своей виной. У меня и так много забот.
Я снова возвращаюсь к Икеру. Он планирует наш совместный выход на китовую охоту. Перечисляет города, в чьи порты мы будем заходить; описывает морских жителей, которые встретятся на нашем пути. Оказывается, не только я мечтаю.
– Что думаешь? – спрашивает он. Моряк приподнимает мой подбородок, чтобы наши глаза встретились.
– О чем? – переспрашиваю я.
– Хирсхольмене или Воерса Хаун?
– Ох, на твое усмотрение, – отвечаю я.
– Эви, где ты витаешь? Тебе это вообще нужно? – уязвленность в его голосе меня удивляет, но одновременно успокаивает.
– Да, конечно! – и я верю в свои слова. – Я просто думаю, как сказать отцу и тетушке. Ты же знаешь, как они могут принять эту новость.
– Скажи им, что тебя забирает принц. Этого должно быть достаточно. – Икер склоняется к моим губам. Я чувствую его дыхание.
– Если бы, – шепчу я. Парень целует меня, и я тону в нем. Подушечкой большого пальца Икер гладит мою скулу. Потом он кладет обе руки мне на щеки и замирает в миллиметрах от моего лица. Наши дыхания переплетаются. Глаза прикрыты в предвкушении поцелуя.
* * *
В дожде из золотых волос Аннамэтти падает на подушку. Вместе с ней в кровать падает песок. В свете свечи видно, как песчинки отскакивают и вновь опускаются на покрывало. Я тем временем вычесываю волосы у туалетного столика. Что-то не так. Глаза Аннамэтти красные, а лицо бледнеет.
– Что случилось? – интересуюсь я. – Мы ушли, когда вы затихли. Я подумала, может…
Она скидывает туфли и трет руками ноги, кривясь от боли.
– Может, тебе что-нибудь нужно? Есть заклинание, которое облегчит жжение? Я вроде видела что-то в книге Хансы. Сейчас, я тебе покажу…
Но когда Аннамэтти поднимает глаза, я понимаю: причиной боли на самом деле являются вовсе не ноги.