Вместо этого брюнетка сжала его запястье, как будто это Икер спас ее и не позволил превратиться в корм для рыб.
– Я не переживу, если кто-то из них погибнет.
Она посмотрела на свои ладони – словно в переплетении линий сердца, жизни и судьбы можно было найти ответ на вопрос.
– Как бы я хотела им помочь, – произнесла она слабым голосом.
Довольно. Он может помочь. Ник хоть и являлся его двоюродным братом, Икер всегда считал кронпринца родным. И это не важно, потому что они одна семья. А члены семьи поддерживают друг друга в любой ситуации.
Икер на секунду сжал плечи Эвелин и тут же исчез. Он несся в пенящуюся пасть течения, скидывая на ходу ботинки.
– Ох, Эви, это было великолепно, – выдыхает Аннамэтти, опускаясь на банкетку у окна в нашей спальне. Ее светлые волосы растрепаны и разбросаны по плечам, как будто по голове прошел ураган. Сливочного цвета кожа сияет веселым румянцем, а синие глаза горят.
Мне очень радостно видеть Аннамэтти такой. Мы с Икером весь день провели в объятиях друг друга. Нас, как две песчинки, закрутило в водовороте жарких прикосновений и нежных слов. Мне остается лишь надеяться, что они с Ником так же хорошо провели время.
– Ник чудесный, – подтверждаю я, но Аннамэтти хватает меня за руку.
– Он еще лучше, чем я могла себе представить. Но и ты тоже. Если бы не ты, со мной бы не случилось того, что произошло сегодня. – Ее глаза наполняются водой, а кожа вокруг них розовеет.
Я сжимаю ее пальцы.
– Пустяки, – отзываюсь я. Хотя я не могу себе представить, что последние пару часов, проведенные с Икером, были бы возможны без русалки. Вряд ли он бы прибыл в замок, вышел через заднюю дверь и побрел по холмистой тропинке, чтобы найти меня, сидящую в крошечном крестьянском домике. Рослого Икера вообще сложно представить в помещении меньше той дворцовой спальни. На своей маленькой шхуне моряк может развернуться лишь благодаря бескрайнему морю и небу над головой.
– Как думаешь, он уже влюбился? – спрашиваю я, переодеваясь в платье, в котором пойду на вечернее празднование Литасблота.
– Думаю, да, – отвечает Аннамэтти. – Надеюсь. Но нужно еще время.
Она слабо улыбается.
– И его будет больше, если мы выйдем пораньше. Готова?
Она застегивает последнюю пару пуговиц на шелковом розовом вечернем платье.
– Почти, – отзывается девушка. А потом ее взгляд падает на мое поношенное темно-синее платье. – Ты собираешься пойти в этом?
Я киваю. Я бы, наверное, тоже смогла наколдовать кучу платьев, если бы попыталась. Но тогда по городу поползут слухи. Все уже наизусть знают мои платья.