– У вас же настоящее сражение здесь развернулось. Мы удаленно следили – такая жуть творилась! Но ты герой! Настоящий герой! Знаешь, что мы обнаружили, идя по энергетической колонне от крисса?
– Переводчик для бесед с землянами? – высказал Гвоздь свой худший кошмар.
– Какое там! Бомбу!
– Всего лишь?
– Да нифига себе «всего лишь»! На триста метров заглубленный цилиндр, размером с дом. Мефодий Люминов допросил – это тектоническая бомба. Она модулирует частоту, при которой земная кора начинает вибрировать. Литосферные плиты будут друг на друга наезжать, землетрясения шарахнут по двенадцать баллов, вулканы по всей поверхности повылезают.
– Так долбанет, что мы динозаврам позавидуем?
– Ага. Крисс энергией накачивал ее контуры и если бы ты его не остановил… Андрей – ты спас всю планету!
– Вот теперь иди и объясни это двум надутым индюкам, – Гвоздь махнул в сторону вырезанной в аквариуме дыры, – потом броню мою глянешь?
– Да-да, – рассеяно ответил Рома, мысли которого витали вокруг обнаруженных в логове Люминов технологических сокровищ, – мы, кстати, экипаж «Пилигрима» нашли.
– Да?! Где они?!
– На верхних уровнях. Сейчас выходишь к лифту в секторе «Б»…
– Веди! Потом расскажешь Ли о моем героизме, – несмотря на то, что Гвоздь проник на базу Люминов первым, похвастаться знанием о ее структуре он не мог. Времени на то, чтобы внимательно изучать таблички и надписи на стенах у него не было. Однако у него был Рома, юнец, мозг которого впитывал информацию, как сухая губка воду.
– Здесь, – подвел его Рома к двери запертого отсека, – чтобы открыть, просто хлопни ладонью по этой пластине. Мы систему доступа уже взломали.
– Спасибо. Дальше я сам, – Гвоздь видел, как приплясывает от нетерпения инженер. Рому ждали великие научные открытия, поэтому он довольно кивнул и галопом убежал навстречу технологическому прогрессу. Гвоздь же спешить не стал. Он решил вылезти из доспеха, чтобы не напугать своих бывших коллег-товарищей. Черт его знает, что им пришлось пережить. Он готовил себя к виду изможденных, покрытых ссадинами и язвами пленников. Эля, Элечка, Эленора, красавица-биолог, регулярно сбивавшая Гвоздю строгий суточный режим на «Пилигриме», что ж с тобой сейчас стало? Узнать бы тебя хотя бы в куче грязных лохмотьев.
Сглотнув и пропихнув ниже подбиравшийся к горлу комок и утихомирив свою совесть тезисом, что он как мог спешил спасти экипаж, Гвоздев приложил руку к считывающей пластине. Дверь открылась и он… ослеп. В глаза бил яркий свет, сделавший бы честь самому погожему дню на каком-нибудь райском острове. Прикрыв рукой лицо, Гвоздь сделал шаг вперед. В нос ударил воздух, пропитанный морской солью и озоном. Соизволившее вернуться зрение выдало картинку, в которую наотрез отказывался верить мозг. Из сырых и мрачных коридоров комплекса он внезапно перенесся на роскошный морской пляж. Шесть аккуратных бунгало из тростника, огромный бассейн, похожий на положенную на бок восьмерку, в нескольких шагах от которого выстроились в рядок шезлонги и спряталась от солнца под навесом барная стойка.