— …Это не только талантливейший поэт нашего времени, — проникновенно произнесла дама, но он еще и большой патриот. Он начал работу над книгой об истории родного края, которую назвал историей Северной Ингрии.
Шум в толпе смолк: очевидно, собравшиеся поняли, о ком идет речь.
— …У этого исследования были и противники, — летел над притихшей толпой голос дамы. — К сожалению, Анатолий Вильямович не закончил свой труд. Он трагически погиб при невыясненных обстоятельствах.
Марина перестала целиться и прислушалась.
Но дама закончила свое выступление. Зазвучал баян, и прозвенел голос ребенка, читающего стихи:
Протока обмелела, но мальки —
Инстинкт жесток, или судьба жестока:
Бросаются на влажные пески,
Им невдомек, что высохла протока.
Так память предков — пусть на волоске,
Влечет туда, где быть должна бы роща.
А там болото, и куда как проще
Вот так же биться рыбой на песке…
[1]Дети продолжали читать стихи.
Марина, замерев с винтовкой в руке, слушала.
Какой-то щелчок вывел ее из оцепенения. Она даже подумала, что это выстрелила ее винтовка. Но оказалось, что подошли Карсавин с Максимом, и компьютерный гений запечатлел ее, романтически внимающую стихам, на свой телефон.
— Простите, что оставил вас одну, — произнес писатель, — решил поучаствовать в состязании по сбиванию кеглей. Боулинг — моя страсть.
— Как результат?
— А-а! — махнул рукой писатель. — Хуже, чем в прошлом году. Даже в призеры не попал. Старею.
А со сцены прилетел голос девочки:
…Куст ивы, наклонившейся к воде.
Крик иволги несется над водою —
Так тонок, что хочется продеть
В ушко иглы и словно нить удвоить…
[2]— Вы знакомы были с местным поэтом? — спросила Марина писателя.
— С Толей? Знаком разве что. Но он ведь погиб при странных обстоятельствах. Темное дело. Поехал в Царское Село, и там на вокзале к нему подошли какие-то люди в камуфляжной форме. Вроде из частной охраны. Завели за привокзальное кафе и забили до смерти.
— Ужас какой! — поразилась Марина.
— Действительно ужас. Он безобидный был человек. Светлый человек, можно сказать. Да и в возрасте уже солидном. Такой улыбчивый старичок с седенькой бородкой.
— Он тоже исследовал историю Северной Ингрии, — вспомнила Лужина.
— Исследовал, и что?
— За это ведь не убивают, — высказал свое мнение Максим.
Марина положила ружье на стойку.
А человек, который заряжал винтовку, подавал ей патроны и на которого она вовсе не обращала внимания, вдруг дал о себе знать:
— Юноша, сейчас и не за такое могут убить…
Но произнес он это не для компьютерного гения, а глядя почему-то на писателя. И только после этого обернулся к Лужиной.