Рядом за столиком, потягивая чай из блюдечка, пожилой телеграфист философски сетовал:
– Почему в России всегда романтизируются бандиты вроде Стеньки? Только пережили революцию, и опять эти настроения! Не дай бог повторения…
– Быть может, вам больше придется по нраву романс «Белой акации гроздья душистые»? – предложил буфетчик, перебирая граммофонные пластинки.
«Людей много – это хорошо! – мысленно радовался дворник. – Значит, задачку труднее решить! Посмотрим на представление…»
– Что, Степан, запыхался? – вытирая стойку полотенцем, поинтересовался хозяин буфета.
– Убегаю, кум… вроде как преступник я теперича, ловят меня жандармы. – Дворник вытер мокрые губы, перевел дух. – Сейчас отдышусь и на ближайшем поезде махну к Финляндии поближе… Городовых увидишь – шепни, я спрячусь, – добавил он шепотом.
– Не нужны мне неприятности с властями! Что натворил-то? Аль убил кого? – заволновался буфетчик.
– Убил! – неожиданно весело улыбнулся дворник. – Не волнуйся! Ловят меня – не поймают! Следы хорошо запутаны! Так что сооруди-ка мне, кум, на целковый ветчинки, рыбки, булку французскую, бутылку пива, да, и папирос не забудь – набегался я, замерз и проголодался. Поезд-то лишь через час…
Но не успел отведать Степан и первое блюдо, как буфетчик встревожился:
– Глянь в окно! Уж и бегут за тобой, душегуб! Уходи подобру-поздорову!
Но бежать через дверь было поздно. Степан, схватив картуз, прыгнул на подоконник, спрятался за занавеской. Застонала деревянная лестница под сапогами полицейских, дверь распахнулась, и на пороге появился околоточный надзиратель с большой черной гладкошерстой собакой на поводке. Пёс, вывалив язык, тяжело дышал, белки глаз налились кровью, он уже учуял преступника и рвался на поводке вперед, скреб лапами по деревянному полу.
– Всем оставаться на местах!
Шум в трактире мгновенно стих, лишь шипела под иглой не выключенная граммофонная пластинка. Собака пантерой бросилась к окну. Портьеры распахнулись, и сразу раздался выстрел – преступник целился в околоточного! Но с грохотом вывалился из его рук револьвер, а затем и сам «злодей» плюхнулся мешком на пол, взмолился:
– Сдаюсь! Собачку придержите! Порвет, зверюга! Ай! Спасите ради Христа!
Собака, вцепившись в ворот дворницкого кафтана, угрожающе рычала над поверженным противником.
– Всё, ты арестован! На выход! – торжественно, под дружные аплодисменты посетителей буфета, объявил полицейский.
– Браво! – продолжали восхищаться работой полицейских невольные зрители. – Спасибо! Поймали душегуба! В кутузку его!
– Господа! Должен принести извинения за доставленные неудобства, но преступник сей не настоящий – ряженый, специально для испытаний полицейских собак. Ваших аплодисментов достоин лишь этот пёс. Он прекрасно справился с заданием! – И нарочито грозным голосом, но улыбаясь в усы, полицейский скомандовал: – Взять преступника под стражу!