Олег непроизвольно взглянул на один из экранов, в глубине которого неясно серебрилась угловатая масса перевернутого спаундера. Да, вскипятило их знатно.
— Дэн, — шепнул он гибкой спине Маккольна, — не успеем. У нее воздуха — максимум на полчаса.
И ощутил мелкую вибрацию, волной прошедшую через все тело. На экране лунный модуль «Тайги» сдвинулся с места. И только через мгновение Тресилов понял, что сдвинулись именно они. «Лунная Республика».
Маккольн, наконец, повернулся к Олегу и окинул его, как тому показалось, насмешливым взглядом.
— Успеем. А для того, чтобы действовать быстро и сообразно обстоятельствам, одень, брат, нормальный скафандр. В этих средневековых железяках, — Дэн указал подбородком на, так и лежащий кучей на полу, белый защитный костюм с нашивкой в виде вздыбленного тура на вывернутом рукаве, — ты точно никуда не успеешь. Даже умереть как следует.
— Да ты оптимист, — буркнул Олег, нажимая на сенсоры «платяного» шкафа. То, где он находился, объяснять ему было не нужно.
Часть стены рубки отъехала в сторону, открывая пространство с чешуйчатыми скафандрами, висящими в нем. Эта картина очень бы напоминала коптильню для рыбы, увиденную однажды Олегом на амурских берегах, если бы не полочка с рядом блестящих гермошлемов, выстроившихся на ней. Их, как и скафандров, было пять. Поскольку, вообще-то, «Лунная Республика» была рассчитана на экипаж из трех человек. И каждому полагалось по два костюма. Один — запасной. И так — во всем. С двойным запасом прочности и надежности.
В свое время Тресилов указал Маккольну на такое расточительное наращивание массы всего аппарата, но тот засмеялся и ответил: «Олег, этому мы научились у вашего бывшего СССР. Примитивно, но надежно. На века». Сам Союз, к сожалению и как оказалось, такой прочностью не обладал. Ее запас был переведен в конструктивные элементы: в людей, которым пришлось выживать на постсоветском пространстве. Ничего, выжили. И сейчас, черт возьми, выживем! И Руслану найдем.
Олег засунул свой костюм в шкаф и натянул прохладное пружинистое трико чешуйчатого скафандра прямо на комбинезон. Пару раз присел и согнулся, проверяя свободу движений. Взял с полки гермошлем, повертел, поставил на место и повернулся к Маккольну. Тот пристально смотрел на него. И взгляд его был очень задумчивым.
— Пристегнись, — бросил он, отворачиваясь и занимая место в одном из трех ложементов, свободно расположившихся перед пультом.
Тресилов, умостившись в соседнее кресло, с какой-то щемящей тоской вспомнил про тесноту лунного модуля «Тайги». Да и орбитального тоже. «Республика» чуть покачивалась метрах в пяти от лунной поверхности, подрабатывая на малой тяге.