Андрей задаривал меня драгоценностями (но я то знала, что, если не рожу ему ребенка, то он отберет их у меня обратно), и я полюбила украшать себя всю, даже ноги, — втайне мечтая сделать пирсинг на пупке, но пока что этого боялась.
Я лежала лицом вниз, и когда ощутила на спине руки массажиста, сомкнула глаза. Я ожидала легких скольжений, но вместо них на мою кожу посыпались какие-то жесткие крошки, а в воздухе распространился приятный запах кофе.
— Что это ты приготовил сегодня, а, Алекс? — спросила я, взглянув на пол, куда посыпалось вещество. Оно было коричневого цвета. — Сухой кофе?
— Буду делать медовый массаж, госпожа Лариса, — прямо возле уха услышала я приятный голос, и акцент тоже был на месте. — Сначала нужно приготовить тело, чтобы раскрылись поры, быстрее побежала кровь, и я сделал кофейно-солевой скраб.
— Скраб? Да ты что? Сотрешь мне всю кожу. А может быть, не надо?
— Я сделаю все аккуратно, госпожа, — мягко выговаривая звуки, на французский манер, Алекс тер слишком жестко, надавливая и быстро скользя руками по моим бедрам. — Перевернитесь на спину.
— Как знаешь, — делая легкое усилие, я опрокинулась так, что мои груди всколыхнулись, а затвердевшие коричневые соски взглянули на юношу пристальней меня. — Так?
— Раздвиньте ноги, — он действовал умело, настоящий профессионал.
* * *
Потом я послушно поднимала руки, подставляя Алексу нежные впадинки подмышек; поворачивала в сторону голову, чтобы достал до шеи. И когда, усыпанная смесью соли и кофе (словно валялась весь день на пляже, и все это налипло на меня там, вместо песка), поднялась, "соленый кофе" посыпался на пол.
Поначалу я сильно конфузилась, когда такое случалось, боясь того, что кто-то станет меня ругать — что я тут намусорила и нужно будет убрать. Но потом, постепенно, перестала обращать внимание на такую мелочь и могла, вся вымазанная какой-то липкой дрянью, которую приготовил для меня мой личный массажист, упасть во всем этом на белоснежную постель или даже на мягкую, ослепительно белую обивку роскошного дивана.
— Я пойду туда с вами, госпожа, — ставя на пол стеклянную мисочку с остатками "скраба", Алекс взглянул мне прямо в глаза, улыбаясь одной из своих самых соблазнительных улыбок — и мое сердце упало в пятки.
— Еще чего? — хмыкнула я, но внутри у меня все ликовало.
Я никогда прежде (если не считать Андрея) не оставалась наедине, в ванной, с незнакомым мне мужчиной. Я очень сильно этого стеснялась. Даже когда была маленькой, моясь в жестяном тазике, закрывала дверь кухни на засов, чтобы не дай бог никто за мной не подсмотрел. А тут…