Я немного повздыхал, поворочался и сделал вид, что уснул.
— Эй, наверху, — окликнул меня Дед.
Я не ответил, сонно посапывая, иногда, для пущей убедительности, всхрапывая.
— Погляди его, — распорядился Дед.
Шрам встал, зажег спичку, приблизил ее к моим глазам.
Ну, этим нас не возьмешь. Еще в учебке нас учили как правильно изображать крепко спящего человека.
— Спит, — уверенно сообщил Шрам, — как младенец.
— Лучше бы этот младенец спал дома, — проворчал Бугай.
— Давай к делу, — потребовал Дед.
— Тогда сегодня, — сказал Шрам, — завтра нас переведут в горотдел и хана. Оттуда не уйдешь.
— А отсюда?
— Попробовать можно. Отдел на ремонте, временно впихнут в случайное помещение, легавых — всего ничего и, наверняка спят как сурки. Если попасть в коридор, то в конце есть окно, на нем решетка на скорую руку. Пустяк — толкнуть раз.
— А как в коридор попасть?
— Как раньше думали, так и попасть…
Похоже, в камере готовился побег! Мое неожиданное появление, естественно, не входило в планы заговорщиков. Что они предпримут? Отложат попытку или попытаются нейтрализовать меня? Судя по их настрою, последнее более вероятно. Надо было подумать о своей безопасности.
Я заворочался «во сне», повернулся, принял наиболее безопасную позу — лег на бок, плотно уперевшись спиной в стену, левую руку положил под себя на случай удара заточкой снизу, сквозь нары, ноги подтянул к груди, защищая живот.
Заговорщики напряженно замолкли, снова поднялись, проверили сплю ли я, успокоились.
Что делать? Поднять тревогу они мне, конечно, не дадут. Значит, предупредить побег нельзя. Остается бороться за свою жизнь в момент побега. Времени на то, чтобы долго возиться со мной у них не будет. Значит у меня есть шанс…
Увы, моему шансу сработать было не суждено.
— Давай! — скомандовал Дед.
Я напрягся, но было поздно. Со стороны изголовья метнулась чья-то рука, вывернула, задрала мне, ухватясь за подбородок, голову. В горло, напротив сонной артерии, уперлась, царапая кожу, отточенная сталь. Сейчас достаточно было несильно толкнуть заостренный гвоздь, штырь, ложку или что там у них за оружие, чтобы черной струей брызжущей крови из меня в несколько минут вытекла жизнь! Как глупо!
По шее частыми горячими каплями поползла кровь, но глубже заточка не шла. Я вспомнил примету фронтовых разведчиков — если сразу не убили, значит не убьют, значит ты им зачем-то нужен.
— Тс-с! Молчи, дурак, если жить хочешь! — зашипел мне в ухо Шрам. Одновременно кто-то забарабанил в дверь. Шрам чуть ослабил хватку и я смог оглядеться. Стучал Пацан. Деда видно не было. Бугай стоял, свесив голову, возле зарешеченного окна и от его шеи вверх шла туго натянутая, сплетенная из разорванной рубахи, веревка. Бугай повесился?! Когда?! Почему?!