— Здоровый аппетит у тебя или у твоего льорна? — расплылась в ядовитой улыбке девушка.
Я чуть не подавилась и едва не выплюнула в довольно усмехающуюся Амарелию не до конца прожеванное пирожное. Жаль, что не выплюнула.
Заставив себя проглотить застрявший в горле кусок, вкрадчиво поинтересовалась:
— Что ты сказала?
— Что ты нарушаешь правила, дорогая. А это может быть чревато.
Травмой твоей головы может быть чревато.
— Не понимаю, о чем ты, — прикинулась я удивленной, хоть все внутри меня клокотало от гнева, сдерживать который с каждой секундой становилось все сложнее.
Если из-за нее пострадает Чили…
Улыбка Амарелии стала еще отвратительней.
— Я о малыше льорне, которого заметила моя служанка, случайно заглянув к твоей. Удачно заглянув, стоит отметить.
Месяц! Месяц мы с Хевиной его прятали, и все было хорошо. Видимо, расслабились, успокоились.
Непростительная ошибка. Моя и ее.
— Полагаю, Шахир уже в курсе? — сдержанно спросила я, поднимаясь из-за стола. Платок с едой для льорна продолжала сжимать в руке, чувствуя, как ткань пропитывается жиром, точно так же как мое сердце пропитывалось ненавистью к этой выдре.
Алиана откинулась на спинку стула, скрестив на груди руки.
— Ну а ты как думаешь?
Так вот, если из-за нее пострадает Чили, замуж за Тейрана будет выходить ее призрак. Потому что сама Амарелия прямиком из дворца советника отправится жить к Ясноликой.
На полпути из столовой я остановилась и резко повернула обратно.
— Совсем забыла!
Стремительно приблизившись к эсселин Валейн (она даже не успела обернуться), вытряхнула все содержимое платка на голову «королеве» и, схватив со стола кувшин, добавила к сползающим по волосам паштету и мякоти фрукта травяного напитка из кувшина.
Пусть освежится.
Амарелия замерла, явно отказываясь верить в реальность происходящего. А я философски рассудила: если уж помирать, вернее, вылетать с отбора, то красиво.
Подумала так и пошла разбираться с Шахиром.
Пусть только попробует тронуть моего Чили!
Шла я быстро. Очень. Нервно перебирая ногами и больше всего на свете боясь, что опоздаю. И, как вскоре выяснилось, боялась не зря. Когда до заветных дверей оставался всего один поворот и несколько шагов, из моих покоев раздался истошный визг, а следом послышалась грубая мужская брань.
Тут уж я, подхватив юбки, помчалась со всех ног. Влетела в гостиную и, увидев, что в ней творится, завопила что есть силы:
— Не сметь!
Эффекта неожиданности я добилась точно. Потому что маленькая алиана, орущая на здоровенного бугая с саблей в руке… В общем, к такому во дворце советника явно не привыкли.